Превозмогая боль в груди, Мик взвалил на плечо коробку с нехитрым набором кухонной утвари и вышел из кухни на крыльцо — навстречу солнечному морозному дню. Газовщики и электрики должны были подъехать к дому Фэйт около десяти, и времени оставалось немного.
— Мик! — доносся из дома ясный и светлый голос Фэйт. — Гэйдж на проводе.
А-а, черт, что там может быть еще? Запихнув коробку в багажник, он быстро зашагал обратно в дом. Сегодня утром на Фэйт были свободные серые брюки и бледно-лиловый свитер. Ей явно правились мягкие пастельные тона. Мику, как выяснилось, тоже. А еще он никогда не мог предположить, что брюки могут так идти беременной женщине.
— Доброе утро, Гэйдж, — бросил он в трубку.
— Привет! Думаю, тебе будет интересно узнать, что мой приятель из криминалистической лаборатории пообещал представить самое позднее часа в четыре вечера результаты исследования зарезанных коров из стада Джеффа.
— Спасибо, Гэйдж. Обязательно заеду под вечер.
— Как твои ребра, супермен?
— Терпимо. — Сегодня он надел ковбойские сапоги, чтобы без посторонней помощи снять их вечером. Конечно, армейские башмаки — вещь, не в пример более удобная, а самое главное, привычная, но снова сталкиваться с проблемой шнурков Мику не хотелось.
Повесив трубку, он обнаружил на себе пристальный взгляд голубых глаз Фэйт.
— Все нормально, — небрежно бросил он, отвечая сразу на два возможных вопроса: о причинах звонка, и о его ребрах. Ему пришло в голову, что скажи он Фэйт, как болят у него спина и грудь, та, пожалуй, и осталась бы — чтобы иметь возможность присматривать за ним. Но выбивать из нее жалость к себе ему совершенно не хотелось.
— Почему бы тебе не выпить на дорожку чашечку кофе? — спросила вдруг Фэйт. — А я выпью чаю…
Вот еще одна опасность, подумал вдруг Мик, привыкнуть к ее заботе. Излишняя суета вокруг его персоны раздражала Мика. Он сам привык заботиться о себе.
И все же, взглянув на часы, Мик рассудил, что время у них еще есть. Заодно можно будет предпринять еще одну попытку убедить Фэйт отказаться от идеи, которую она втемяшила в свою красивую, но безрассудную головку.
На сей раз вместо того, чтобы изощряться в поисках аргументов, он просто попросил ее остаться.
Рука Фэйт судорожно сжалась вокруг чашечки с травяным чаем:
— Я должна уехать, Мик. Мне нужно научиться в этой жизни прочно стоять на ногах. Хотя бы попытаться.
— А разве до замужества ты?..
— До замужества я жила с матерью и ее вторым мужем. По-настоящему независимой мне так и не пришлось себя почувствовать.
