Ланс сердито повернулся к Пео:
— Почему я убежал? — спросил он.
— Вполне достаточная причина — наша индейская одежда, сэр. Кроме того, молоденькой девушке нечего делать на пустынной пристани, — мрачно ответил тот.
Ланс прикусил губу.
— Почему ты лжешь мне? — тихо спросил он.
— А разве сказать не всю правду — означает солгать, хозяин? — нахмурился Пео.
— Да. Скажи всю. Почему я должен удирать от какой-то насквозь промокшей девицы, даже если бы был совсем голый?
Пео усмехнулся в недавно отросшую бородку. По дороге им не встретилось индианок, которые могли бы привести в порядок их лица, и оба здорово обросли. Он откашлялся, протянул руку, сорвал дубовый лист с низко нависшей над тропой ветки, и сказал:
— Женщины — ведьмы. Каждый мужчина, рано или поздно, встречает свою ведьму. Возможно, эта — ваша.
Ланс деланно рассмеялся:
— Что-то не похоже.
— В Хэтфилде у меня была женщина, — с досадой продолжал Пео. — Моя ведьма. Память о ней не давала мне покоя все плавание через океан вместе с мастером Кендоллом. А вернувшись, я обнаружил, что она вышла замуж за гуртовщика, — Пео снова вздохнул. — Но, сэр, до сих пор я не могу забыть ее лица и нашу первую встречу.
— Да, я помню. Ты мне часто о ней рассказывал. Не горюй.
— Она…
— Не отчаивайся, — повторил Ланс, глубоко вдыхая пряный запах осени и спрашивая себя, сможет ли он выбросить из головы девушку на пристани. В седле она была грациозна, как королева. Ее лицо, увиденное им сначала сквозь дымку возвращающегося сознания, постепенно проявлялось, обретая резкость, и каждая черта его становилась от этого лишь прекраснее. Губам столь совершенной формы, казалось бы, не пристало дрожать от тревоги за чуть не утонувшего дикаря; столь ясным глазам не подобало сострадать его боли… правильный нос… кожа, нежная, как свет зари… сильное, но изящно очерченное тело… Ланс почувствовал, что его мысли путаются.
— Думаю, она уже успела забыть меня, — сказал он наконец нарочито громко.
Пео фыркнул:
— Не думаю. Вряд ли ей когда-нибудь доводилось видеть столь странно одетого, мокрого и грязного молодого человека.
Ланс снова нахмурился.
— Не горюйте, сэр. В следующий раз вы явитесь к ней как настоящий английский джентльмен, со шпагой на боку, галантно испрашивая прощение за ту нелепую историю у ручья…
Такой вариант несколько утешил Ланса. Какое-то время его мысли были заняты только им, а потом он сменил тему:
— Окружной шериф… Забыл, как там зовут этого сукина сына?
