. Это фактически развалило партийную организацию. Между маем и ноябрем 1920-го года ее численность сократилась в два раза и, главным образом, за счет выхода рабочих.
После возвращения децистов, оружпатронные заводы Тулы в июне потрясла невиданная по масштабам забастовка, которую удалось погасить только арестом свыше 3500 рабочих. Сами тульские децисты впоследствии объясняли Ленину причины забастовки именно периодом организационной и идеологической расслабленности в коммунистической организации Тулы во время триумфа «рабочей оппозиции», указывали на ее политику «коммунистической керенщины»[95].
Таким образом, рождение нового, более глубинного течения «рабочей оппозиции» в компартии децисты первыми встретили с не- скрываемой враждебностью. Юренев в известной брошюре в октябре 1920 года утверждал: «Линия на механическое "орабочение", если бы она начала проводиться в массах, должна была бы встретить со стороны партии самый жестокий отпор, ибо ни к чему другому, как к сугубейшему развалу партии и жесточайшим склокам, она не привела бы»[96]. В борьбе против «рабочей оппозиции» за власть в Туле представители децистов проявили совершенно те же качества, за которые они привыкли гневно бичевать с московских трибун центральную власть. Сверх того, представители среднего звена руководства оказались еще более нетерпимыми по отношению к идущим снизу критике и покушениям на их власть.
В течение 1920 года «рабочая оппозиция» вызревала по всей московской периферии и к осени оформилась в столице из группировки, в которую вошли в основном руководители профессиональных союзов: председатели ЦК отраслевых профсоюзов А.Г. Шляпников, А.С. Киселев, Н.А. Кубяк, И.И. Кутузов, ответственные профработники С.П. Медведев, Ю.Х. Лутовинов и другие видные представители столичного политического света, в том числе и А.М. Коллонтай. Эта группировка впервые выступила под названием «рабочей оппозиции» в сентябре, на IX партконференции, обсуждавшей поставленный письмом о «верхах» и «низах» острый вопрос о злоупотреблениях и неравенстве в партии.
Однако было бы неверным ставить знак равенства между низовыми партийными течениями, получившими название рабочей оппозиции, и этой группировкой «рабочей оппозиции», возникшей в центре. Само понятие «рабочая оппозиция» появилось уже давно, рабочей оппозицией называли и то брожение в фабрично-заводской среде Урала и Поволжья в 1918 году, которое тогда помогло прийти к власти в Самаре Комитету членов Учредительного собрания. Широкое движение коммунистов-рабочих, недовольных общим положением в партии, осенью 1920-го года подхватило и стало представлять в Москве руководство профессиональных союзов, сузив понятие «рабочей оппозиции» и вложив в него специфический профессионалистский смысл. Профсоюзное руководство, недовольное отстранением от управления промышленностью, критиковало политику Цека партии и настаивало на передаче управления экономикой профсоюзам. На IX партконференции резко прозвучало выступление Лутовинова по вопросам рабочей демократии, чистки партии, с критикой назначенства и взаимоотношений советских и профессиональных учреждений с ЦК РКП(б).
