Вернувшись в Сен-Мало, капитан Антифер не сказал никому ни слова, хотя это стоило ему немалых усилий. Он продолжал плавать до 1857 года, потом вышел в отставку и зажил в кругу своей семьи.
Но как угнетало его такое существование! Не занятый привычной работой, он поневоле отдавал все время навязчивой идее! Эти 24>0, эти 59’, как надоедливые мухи, все время вились перед его глазами! И наконец он не выдержал!… У него так чесался язык, что он выболтал тайну своей сестре, потом племяннице, потом племяннику и Жильдасу Трегомену. Вскоре тайна дядюшки Антифера вышла наружу, распространилась по всему городу и еще дальше — до самого Сен-Сервана и Динара. Всем стало известно, что громадное, неправдоподобное, не доступное человеческому воображению богатство должно свалиться в один прекрасный день в руки дядюшки Антифера. Рано или поздно это непременно случится… И при каждом стуке в дверь дядюшка Антифер думал, что услышит сейчас сакраментальные[122] слова:
«Вот долгота, которую вы ждете».
Прошло несколько лет. Вестник Камильк-паши не подавал признаков жизни. Ни один иностранец не переступил порога дома. Это и приводило дядюшку Антифера в состояние постоянной повышенной раздражительности. Кончилось тем, что его родные перестали верить в баснословное богатство и письмо стало казаться им простой мистификацией[123]. Жильдас Трегомен, разумеется, не выказывая внешне своего отношения, стал считать Антифера форменным чудаком, наводящим тень на всю почтенную корпорацию[124] моряков каботажного плавания. Но Пьер-Серван-Мало упорно стоял на своем и не терпел никаких возражений. Ничто не могло поколебать его уверенность. Ему казалось, что он почти держит в руках обещанное ему сказочное богатство.
И в этот вечер Трегомен, сидя в доме дядюшки Антифера за столом, на котором позвякивали две рюмки с коньяком, твердо решил не допустить взрыва порохового погреба, иными словами — не раздражать своего соседа.
— Послушай,— сказал дядюшка Антифер, глядя ему в глаза,— отвечай без всяких уверток, потому что у тебя такой вид, будто ты ничего не смыслишь! Хотя, конечно, отнюдь не хозяину «Прекрасной Амелии» придется определять на своем пути долготу и широту и не у берегов Ранса, этой жалкой речушки, предстоит измерять высоту, наблюдать за солнцем, луной и звездами…
Перечислив практические приемы гидрографии, дядюшка Антифер несомненно хотел показать своему собеседнику, сколь велико расстояние, отделяющее капитана каботажного плавания от хозяина габары.
