— Надо было самим туда ехать, — протянула девушка.
— Ты болела. Почти четыре дня провалялась в постели, не в состоянии даже встать. Что мне нужно было сделать? Бросить тебя тут и ехать вместе с Наумом? Он мальчик не маленький, должен сам во всем разобраться.
— Но ведь жара у меня не было, — возразила Леся.
— Но мог вернуться. Первые сутки были критическими. Ты их пережила. Но лекарство, которое я тебе давал, мобилизует все силы организма для того, чтоб заставить бороться за жизнь. Откат в три дня — еще достаточно хороший результат. Ты лекарь, тебе ли не знать, что жар могу вернуться в любую минуту.
Лесандрин молчала, разглядывая лоскутное одеяло.
— Что тебе снилось, Ангел? Я хотел тебя разбудить, но… не успел подойти, ты справилась сама.
— Кошмары, обычные ночные кошмары, Владимир. И давно ты сидишь в моей комнате? — вернулась она к теме, от которой Владимир мастерски ушел.
— Нет. Зашел проверить — все ли с тобой в порядке.
— Похвальная бдительность! — не удержалась девушка от шпильки.
Мужчина сделал пару шагов от окна до кровати и сел на краешек, отогнув край одеяла.
— Может, хватит? — Владимир уставился в окно на рассветное небо.
— В смысле?
— Кусаться, царапаться, избегать, искать в моих действиях второй смысл?
— Не могу. Заставить себя не могу. Понимаешь, — Леся заерзала на постели, выбирая удобное положение, — если уже говорить начистоту, то я, наверное, никогда не смогу тебя простить. Знаешь, я столько лет тебя любила, ждала, что ты одумаешься, поймешь, что тебе нужна именно я, или хотя бы, объяснишь свое поведение… И теперь, когда ты здесь, когда, как говорит Милада, до тебя все-таки дошло, я не могу тебе ничем ответить. Не пускает гордость, обида. Ты пойми одно, Владимир, я думала, что, если ты придешь и объяснишь мне все — я буду счастлива, прощу тебя, и мы будем вместе. Но… я не могу, — Девушка потерла горящие щеки ладонями.
— Я люблю тебя… Вернее, долгое время думала, что люблю, но теперь понимаю, что вместе мы не будем никогда. Я просто не могу тебе верить. Если мы будем вместе, я каждый день буду ждать от тебя ножа в спину… А без доверия — какие могут быть отношения и чувства…
Самойлов молчал, продолжая задумчиво смотреть в окно.
— Почему ты так категорична?
— Потому что время лечит. И если я не могу быть с тобой сейчас, неужели ты думаешь, что годы изменят это положение в лучшую для тебя сторону?
Владимир сорвался с места и в считанные секунды оказался рядом с девушкой.
