Отоваривая карточки, продавцы часто замещали один товар другим: макароны – махрой, махорку – повидлом… Кое-какие из этих продуктов удавалось обменять на хлеб. Но обмены эти были незаконны и опасны. За них судили и сажали. Поэтому совершались они тайно, в укромных местах. Как-то подпольный торговец завел покупательницу в общественный туалет. И хлеб достал из ширинки…
Очереди за хлебом – хвосты – стояли жуткие. Как и за всем, что давали на карточки: сахаром, чаем, лапшой… И бывало, Васю ставили бригадиром – следить за порядком в очереди и отмечать тех, кто уходил по срочным делам – на работу или проведать, как там дети… Вернувшись, люди предъявляли ему номера, написанные на руке химическим карандашом. А он вел перекличку, следил, чтоб возвращались в срок, а чужие – не лезли. И никаких замен!
А сбоку от входа томились те, что без карточек. Они просили у отоваренных довесочки – кусочки еды, добавленные к товару, чтоб вес сошелся с нормой. Кто-то пристроил к этому делу рыжего пса, что стоял у магазина с протянутой лапой. Его отравили – слишком много собирал.
Василий Павлович вспоминал: он стоит в корыте, а Ксения трет его мочалкой. И все рады. Но чтоб устроить баньку, ей пришлось рубить сырые поленья, а детям – таскать к печке тяжкие дрова. Впрочем, не прошло и двух лет, как Вася уже сам рубил по дворам дрова, зарабатывая рубль-другой. Об этом рассказал его напарник по этому ремеслу уже знакомый нам Лева Пастернак. Не подтверждая его слова, Галина и Александр Котельниковы соглашаются: да, Вася и Лева дружили. Спасибо книгам. В семье Льва была приличная библиотека. И когда на Карла Маркса всё трижды перечли, книги стали брать у него. Но книги книгами, а жизнь – жизнью. Репрессии миновали семью Пастернаков, но жили они скромно, и, бывало, чтоб подзаработать, Лев шел на улицу чистить обувь. А рядом стоял Вася, хваля его работу – постигал искусство рекламы.
Порой, спрятав портфели, они «солили» уроки в кино «Электро» на улице Баумана, куда микшер тетя Фира пускала их без билетов. Пересмотрели всё. Очень уважали запретную для школьников картину про Беломорканал. Но Фира работала не каждый день. А в кино хотелось. И Левка предложил: давай попросим у прохожих. Вася возмутился: «Да как же можно попрошайничать?» Услыхавший спор военный дал мальцам три рубля. Трешницу! Клад капитана Блада! Хватило и на кино, и на мороженое в «Особторге», где было всё. Но в десять раз дороже…
Не любила тетя Ксения Левку Пастернака. За то, что прогуливать подбивал. Вася и так учился средне, а тут еще этот каверзник: пошли в кино, пошли на футбол… А школа? После очередного вызова к классной руководительнице Ксения стала буквально провожать Василия до школьных дверей. Его своенравие пугало родных. В Казани, которая только-только отходила от войны, проходу не было от шпаны. Далеко ль до беды? Но обошлось. Кстати, окончив школу, Лев Пастернак пошел в уголовный розыск и стал видным казанским следователем.
