Двое внезапно, не говоря ни слова, набросились на меня, третий вырвал ручку коляски из моих рук. Страх потерять ребенка вывел меня из состояния шока и придал мне сил, я стала яростно сопротивляться, но что я могла сделать против двух здоровенных мужчин! Вдвоем они почти задушили меня, я почти ничего не видела, перед глазами у меня стало темно.
Громко хлопнула дверь подъезда, раздались какие-то сдавленные вопли и ругань. Один из парней отлетел от меня и свалился в сугроб рядом со скамейкой. Второй отпустил меня, кое-как я попыталась встать на ноги, схватившись обеими руками за горло, с трудом вдохнула в себя воздух. Кто-то толкнул меня в спину, и я снова рухнула на дорожку. Цепляясь за скамейку, я поднялась. Позади меня на земле дрались двое мужчин: здоровый громила и Семеныч.
Его я узнала по неизменной меховой жилетке, которую он всегда надевал на работу. Обогнув их, я бросилась к поваленной коляске, но она была пуста. В ужасе я лихорадочно стала озираться по сторонам. Душивший меня парень выбрался из сугроба и бежал к стоявшей недалеко от подъезда машине. Едва он открыл дверцу и плюхнулся на сиденье, взревел мотор, и машина рванула с места. На заднем сиденье я сумела разглядеть человека, державшего на коленях одеяло, в которое был завернут мой Сергей.
Очнулась я на топчанчике, стоявшем в дежурке у Семеныча, он сидел рядом со мной на стуле и разговаривал по телефону. Увидев, что я пришла в себя, Семеныч что-то негромко сказал, повесил телефонную трубку и помог мне сесть. Буквально насильно напоив меня сладким чаем, он отвел меня домой, помог снять пальто, усадил на кровать и строгим голосом велел его ждать.
Вскоре он появился вновь, встряхнул меня за плечи и стал что-то говорить. На меня нашло какое-то оцепенение. Я смотрела ему в глаза, видела его шевелящиеся губы и совершенно не понимала смысла слов. Семеныч взял меня за руку, отвел на кухню, усадил на табуретку, стоящую около стола, потом он принес из комнаты будильник, перевел стрелки и поставил на стол передо мной.
– Таня! Тебе нужно через час молоко сцедить. Малыша привезут, ты его покормишь, поняла меня?! Я будильник тебе поставил на кухне. Будильник зазвенит, не забудь, девонька. Ты поняла меня, Таня?! Ну, скажи мне!
– Семеныч, миленький! Его найдут?!
– Обязательно найдут. Иначе и быть не может.
Семеныч ушел, напомнив на прощание, чтобы я хорошо заперла за ним дверь. Я бесцельно бродила по квартире, трогая и переставляя какие-то вещи, убирая Зайкины игрушки, складывая стопкой выстиранное белье. Мой Зайка уже подрос, и теперь мне не приходится по вечерам гладить его пеленки. В первые два месяца после его рождения я так уставала за день, что порой приходилось держать утюг двумя руками.
