Жюстина тщательно подбирала слова, чтобы между ней и Хоукером не возникло недопонимания.
— Я хочу провести ночь с тобой. В твоей постели.
Ну вот. Она сказала это. И обратного пути теперь нет, хотя сознание Жюстины тут же начало искать возможность сделать вид, что она сказала все это не всерьез.
Хоукер молчал. Он не потерял бы самообладания, даже если бы сейчас сюда ворвались кочевники с афганских равнин и набросились на него с ятаганами. Упрямое нежелание хоть как-то проявить свое неудовольствие или раздражение всегда очень импонировало Жюстине.
Время тянулось бесконечно долго, и чтобы хоть чем-то заполнить молчание, Жюстина помешивала заварку в чайнике. Выражение лица Хоукера оставалось непроницаемым.
Наконец он взял с каминной полки масляную лампу и полнее се фитилем к огню, чтобы зажечь.
— Удивила, нечего сказать.
— Я предполагала, что ты удивишься. Только не стоит воспринимать это как неудобство или назойливость. Вряд ли тебя осаждают толпы женщин с предложением разделить с тобой постель. — Жюстина ожидала, что Хоукер будет польщен. А вместо этого он начал ее в чем-то подозревать. — Я налью тебе чаю, хорошо?
— Спасибо.
— Не стоит меня благодарить. В конце концов, это твой чай.
Раньше Жюстина могла бы предложить Хоукеру весьма откровенный выбор сексуальных развлечений. На шести языках. Теперь же у нее не было слов. Она даже не могла вспомнить ни одного французского слова, связанного с сексом. Она подняла крышку чайника.
— Я добавлю воды. Чай получился слишком крепким.
«На этот раз я не потеряю самообладания. На этот раз власть будет в моих руках. И, сделав это, я освобожусь». Внушающие отвращение воспоминания зашевелились, точно черви, в отдаленных уголках ее сознания. Но Жюстина прогнала их прочь.
Хоукер взял с каминной полки сахарницу.
— Хочешь сахара?
— Мило, что ты предложил. Да.
— Где-то здесь есть щипцы для сахара и чайные ложки. Мэгги положила столовое серебро в буфет, а это огромный соблазн для воров. Поэтому я убрал его с глаз долой. Только женщина, которую Мэгги присылает убираться, постоянно прячет его куда-то. И делает это нарочно.
— Иногда слуги хотят хоть в чем-то уязвить хозяев. Мне часто доводилось быть в услужении, поэтому я понимаю эту женщину. — Жюстина приподняла стоящие на блюдцах чашки. — Я не пойду искать щипцы для сахара, потому что они скорее всего тоже надежно спрятаны. Мне два куска. Я не возражаю, если ты возьмешь их пальцами.
