— Я сложила сюда ее одежду и другие вещи. Ее… куклу.
— Такие вещи не оставляют на последнюю минуту. Ребенок будет бросаться в глаза. — Хоукер не собирался шалить чувства девочки. Сова не хотела расплакаться в присутствии сестры, но была очень близка к этому.
— Я не согласна. Разве кому-то придет в голову заподозрить в чем-то семью, путешествующую с маленьким ребенком? Нет и еше раз нет. Шпионы зачастую берут с собой на дело детей. Для конспирации.
Хоукер пожал плечами и очень по-французски причмокнул губами — он практиковался в этом с недавнего времени.
— С ней гораздо проще, чем с тобой, потому что в отличие от тебя малышка приучена держать рот на замке и подчиняться приказам.
Хоукеру удалось разозлить ее. Это хорошо. Значит, в ее душе все еще теплится огонь.
— Я подчиняюсь приказам. — Хоукер вытащил из тюка одеяло, свернул его и привязал к седлу, соорудив некое подобие сиденья для Северен. — Все дело в цвете ее волос. Это все равно, что нести в руках красный флаг. Их необходимо… — Хоукер достал из кармана кожаный ремешок и завязал им волосы Северен. — Так-то лучше. Но она слишком хорошо одета. Ее необходимо испачкать. Посыпь ей платье пылью.
— Какое счастье, что она оказалась на твоих руках, Хоукер.
Этого язвительного замечания оказалось достаточно, чтобы спина Совы распрямилась, а слезы, стоявшие в ее глазах, высохли. Она шла рядом с Мэгги, безмолвно прощаясь с Северен и лишь мимолетно коснувшись рукой ее спины.
Прежде чем развернуться и уйти, она назвала их с Северен настоящее имя. Де Кабрийяк. Их отец был графом. Хорошо, что Хоукер не знал этого раньше, когда они вместе лезли в «Каретный сарай».
После этого Сова повернулась и, не оглядываясь, поспешила прочь.
Дойл подозвал Хоукера.
— Жаль, что я не могу забрать ее с собой. Просто непростительно оставлять ее здесь.
Хоукер молчал. Да и что тут скажешь?
— Через несколько лет она станет очень опасным противником, — продолжал Дойл. — Жаль, что она воюет не на нашей стороне.
— Она уже опасна.
— Ступай за ней. Нужно убедиться, что она добралась до своего проклятого притона в целости и сохранности.
Повторять дважды не потребовалось. Хоукер и сам сделал бы это.
Он нашел Жюстину на соседней улице. Она сидела на ступеньках одного из ломов, обхватив голову руками. Она даже не подняла глаз, чтобы посмотреть, кто к ней подошел. Очевидно, она узнала ботинки Хоукера.
— Мы можем забрать се назад, если ты этого хочешь, — предложил мальчик.
