Куда убегает ваш утренний кофе? | страница 10
Во-первых, как христианка (она христианка) она обязательно должна любить убогих, и совершенно без шуток подарить нищему священное знание формальной логики. И если он даже не воспримет знание, то непременно ощутит достоинство научной дискуссии на равных, и собственное достоинство, в результате.
Это, думаю я, прекрасная сторона дела, В другой стороне тоже нет ничего ужасного. Вы понимаете, ее тоже часто воспринимают как фрика — конечно совсем не такого смешного как атеист, скорее как дамочку ученую, но со странностями, но всё равно она ощущает на себе проклятие уродов. Ощущение собственной исключительности, и непохожести, которыми остается только гордиться, раз уж не судьба быть своей в стае… Все фрики втайне мечтают об этом — стать такими как все, и выглядеть в глазах социума настолько нормальными и адекватными, чтобы самим определять норму и отклонения.
Уже понятно к чему я веду? Может быть, на фоне менеджеров среднего звена философ-христианка из МГУ и выглядит немного странно, зато на фоне бескомпромиссного любителя юбок и духовной чистоты её адекватность становится несомненной, и она невольно занимает позицию нормы. Дело не в том, что вместе они смотрятся как вообщем то нормальная тетка и псих — ей скорее всего не так важно, как они смотрятся со стороны. Главное, как это выглядит изнутри. Ужасающая норма здесь кротка как ягненок. Она настолько внимательна к отклонению, что учит его, как занять ее место. Это норма с человеческим лицом, добрая норма, как добрый царь — но все-таки — норма! Как чудесно приобщиться ее могуществу!.
Триумф доброй воли, конечно, не был долгим — всё естественным образом свалилось в свои потенциальные ямы. Атеист начал заговариваться и путать понятия, дискуссия свернулась, а у учительницы не нашлось подходящих учеников, чтобы учить их адекватности.
С тех пор никто никогда не говорил с атеистом серьезно. Он этого, впрочем, не заметил.
Некоторым странностям его учительницы, которые сразу насторожили бы любого читателя про падонкафф, нашлось довольно ценителей и почитателей. На взгляд доброжелателей, странности эти свидетельствуют лишь о смелости мысли, достаточной, чтобы пренебречь общественным порицанием. Например когда-то она вступила в союз лесбиянок и гомосексуалистов (по идейным соображениям). Членство в союзе она честно указывает в биографии, хотя прошло сто лет, она давно разочаровалась в движении, и приняла православие. Не каждый станет смеяться на этом месте.