— Придет большая погода, я думаю, — сказал он. — Моя видал такая погода пять или шесть раз.
Гриф кивнул:
— Совершенно верно, Джеки-Джеки, будет ураган. Барометр скоро совсем провалится. Того гляди, вышибет дно.
— Верно, — согласился тонгалец. — Начнется чертовский ветер.
Через десять минут на палубу вышел Сноу.
— Буря начинается, — сказал он. — Двадцать девять и восемьдесят пять; барометр падает, хотя не без колебаний. Вы замечаете, как невыносимо парит. — Он обтер рукой лоб. — Тошнит. Из меня прет мой завтрак.
Джеки-Джеки усмехнулся:
— Моя тоже. Нутро выворачивается. Так всегда перед погодой. Но «Онкл Тоби» хорош. Он выдержит.
— Поставьте штурмовой трисель на грот и кливер тоже, — сказал Гриф помощнику. — Зарифьте паруса, прежде чем их убрать. Кто знает, что там будет нужно.
В продолжение следующего часа гнетущий зной все усиливался, безветрие продолжалось, и барометр упал до 29,70.
Молодой помощник уже терял терпение в ожидании дальнейших событий. Он перестал шагать взад и вперед и замахал руками.
— Если ураган неизбежен, так пусть уж скорее начинается! — воскликнул он. — Что толку в этом неопределенном состоянии! Если нам придется пережить тяжелые минуты, так уж лучше, чтобы они поскорее наступили. Приятное положение — блуждать по морю с испорченным хронометру и ожидать урагана, который никак не хочет начаться.
Покрытое тучами небо приняло оттенок меди и, казалось, все пылало, точно раскаленный котел. Ни один человек не остался внизу. Туземные моряки толпились посреди судна и на носу, разговаривали вполголоса и со страхом посматривали на зловещее небо и на такое же зловещее море, мерным дыханием поднимавшее низкие маслянистые волны.
— Точно керосин с касторкой, — проворчал помощник и с отвращением плюнул за борт. — Когда я был маленьким, моя мать угощала меня смесью вроде этой. Ого, как темнеет!
Зловещий медный блеск потух; небо, покрытое густыми тучами, как бы спускалось к воде, пока темнота не стала такой, как бывает в поздние сумерки. Дэвид Гриф, хорошо знавший свойства урагана, тем не менее читал и перечитывал «Правила шторма», с трудом различая буквы. Ничего не оставалось делать, как ждать наступления ветра, чтобы узнать, в каком положении находится судно к смертоносному центру урагана, летящего из мрака.
Было три часа пополудни. Барометр опустился до 29,45, когда начался ветер. Они увидели это по потемневшей поверхности морской глади, на которой появились белые барашки. Пока это были только легкие порывы ветра, и «Онкл Тоби», носом к ветру, делал по четыре узла под своими штормовыми парусами.
