Я никогда не видел таких женщин! Не знаю, что со мной случилось в этот миг. Может, напряжение нервов и страх сказались. Может, я задохнулся от всего этого. Может, давно уже не мог в полную силу дышать. Говорят, у висельников часто случается самопроизвольное выбрасывание семени. Вот что-то подобное со мной и произошло в тот момент, когда она повернулась и посмотрела. Я понял, для чего умер отец: для того, чтобы я мог наконец жениться на ней, на этой женщине. Он словно держал ее в плену своей жизнью, и вот теперь она вышла на свободу и явилась ко мне.
Она говорила, говорила что-то (утешала, наверное), а я… Я умер, упал на заботливо подставленный ею стул и умер. А она подумала, что я так смерть отца переживаю, наклонилась ко мне и положила руку на плечо — и свела с ума окончательно.
* * *
Она не ушла, она осталась со мной. В эту ночь мы стали мужем и женой. В ту ночь я забыл, что убийца, в ту ночь я обо всем на свете забыл. Ее голос звучал, духи пахли, ее тело было в моих объятиях. Мягчайшие шелковистые волосы, самая гладкая на свете ароматная кожа, невиданной красоты грудь. Сердце поднимается и падает, снова и снова, от невероятного блаженства.
Но наступил рассвет — в июне рассвет наступает так рано, к шести часам в комнате было уже совершенно светло! — и я понял, что ошибся, что Елены рядом нет, и все, что со мной произошло, — пока только картинка из книги Будущего. Но мне не стало стыдно за свою одинокую наготу, я не испугался и не расстроился: ведь все это обязательно сбудется, Елена станет моей женой, это решено и по-другому просто быть не может.
Я вышел на кухню, открыл холодильник, достал пакет соку (у нас всегда был сок, отца часто мучила жажда), налил в большую кружку и жадно выпил. Посидел, отдышался, сделал бутерброд и также жадно съел. Вернулся в комнату, поправил постель и крепко уснул.
Проснулся около четырех и в первый момент ужаснулся: проспал! Потом сообразил, что имею на это право, ведь умер отец. Позвонил на работу, в похоронное бюро, родственникам в Подольск и знакомым отца. Выслушал соболезнования — кажется, никто меня не заподозрил в убийстве — и пошел в ванную.
Долго стоял под душем. Мне представилось, что я моюсь после первой брачной ночи, на кухне готовит завтрак моя жена: жарит яичницу, гремит посудой и тихонько что-то напевает. Год назад умер отец — естественной смертью, от болезни. Мы выдержали траур и вот вчера поженились. И вдруг понял, что ведь это я свою судьбу вижу — все так и будет ровно через год. И засмеялся, и стал подпевать Елене. И она засмеялась на кухне — видно, услышала, как я, дурачась, пою.
