* * *
Два сотрудника службы безопасности средних лет, охранявшие Каширский филиал фармобъединения «Терек», увлеченно резались в компьютерный «Морской бой». Две их рисованные «эскадры» — русская и украинская — насмерть бились за обладание Севастополем.
— Севастополь будет наш! — выкрикнул усатый охранник по фамилии Холявко и радостно потер руки, когда ему удалось «поджечь» боевой корабль москалей.
— Шалишь! — отвечал ему другой охранник, по фамилии Крутов. — Севастополь — город русской боевой славы. Его еще наш Суворов основал, а Нахимов вместе с Корниловым жизни не жалели его, защищая от внешних врагов.
— Это ты брешешь як сивый мерин! Суворов — це ж наш вояка! И Нахимов с Корниловым — те тоже из хохлов будут. То я тебе вполне авторитетно заявляю!
— Ага! Ты еще скажи, что наша Кашира — райцентр ридной Украины…
— А що? И скажу! В Кашире сколько проживает выходцев с Украины? Много! Значит, Кашира тоже украинский город…
— Ну, вы, хохлы, обезумели! Руки у вас дюже загребастые. Все под себя гребете! — не выдержал и вспылил Крутов.
— Да ни! — отмахнулся Холявко. — Просто Украина и Россия — одна большая держава! Только и всего.
— А еще Беларусь! — добавил Крутов.
— И Белоруссия, — согласился Холявко. — Куда ж мы без нее! А то, что наши правители мудрят в своих верховных кабинетах, то это их проблема, не наша. Мы, народ, как жили вместе, так и будем жить, несмотря ни на чьи происки.
Неожиданно Холявко забеспокоился, повернул голову в сторону работающих контрольных мониторов. Один из них почему-то мигнул и тут же погас.
— Глянь, Федор! Что-то сигнал пропал от видеокамеры, которая стоит на входе. Пойду гляну, а ты тут пока ничего не трогай. Приду и займу Севастополь…
— Ага! Счас! В обои руки!
Холявко поглядел в дверной глазок на улицу и, не заметив ничего подозрительного, открыл замок. Выйдя на порог двухэтажного дома, где располагался комплекс микробиологических лабораторий, он посмотрел вверх, на видеокамеру, и удивленно присвистнул. Камеры не было. На ее месте торчали только оборванные провода.
— Во дают, бандюки! Прямо на ходу подметки режут! — недовольно пробормотал он и тут же взялся за рацию типа «моторола», чтобы связаться с напарником, но вызвать его не успел. Сзади ему на голову обрушился удар резиновой дубинкой, и он, теряя сознания, медленно сполз по стене на асфальт.
— Вперед! — тихо проговорил Краснов, поправляя на лице вязаную шапочку-маску с прорезями для глаз и рта.
— Я на второй этаж, в комнату номер 23, — сказал Семин, лицо которого было скрыто под точно такой же маской, как и у Краснова, и первым заскочил в приоткрытую дверь.
