— Но я не посыльный, — сказал Ларри. — Я гость.
— А это у вас что за пакет?
— Это не пакет, а мой вечерний костюм. Извольте же поднять меня на десятый этаж к Фулмерам.
— Простите, мистер, а я было принял вас за посыльного.
— Я член правления банка, специалист по вексельным операциям, объявил Ларри. — Мы сейчас будем обсуждать вопрос о подписании векселя на сорок четыре миллиона долларов. А у самого у меня на личном текущем счету девятьсот тысяч долларов. Я живу в Буллет-Парке, у меня там дом в двадцать две комнаты, свора собак, две верховые лошади и трое детей — все учатся в колледжах. У меня яхта — двадцать два фута! Пять автомобилей!
— Господи, — прошипел лифтер.
* * *
Выйдя из ванной, Ларри принялся разглядывать себя в зеркало: уж не переменился ли он в самом деле?
Но собственное лицо слишком примелькалось, он так часто мыл его и брил, что оно сделалось для него непроницаемым. За обедом и деловой беседой ничего экстраординарного не произошло. Потом перешли в другую комнату пить виски. Ларри все еще не оправился от тягостного впечатления, которое почему-то — он сам не знал, почему — на него произвела ошибка лифтера. В надежде избавиться от этого неприятного чувства он обратился к гостю, стоявшему рядом с ним.
— Представьте себе, — сказал он, — лифтер меня сегодня принял за посыльного.
Но гость, которого Ларри избрал в наперсники, то ли не расслышал, то ли не понял, то ли — и это вернее всего — ему просто дела не было до Ларри. Он громко расхохотался какой-то остроте, произнесенной в другом конце комнаты. Ларри получил еще один щелчок: он привык к тому, чтобы к его высказываниям прислушивались.
Он доехал на такси до Центрального вокзала и сел в пригородный поезд; глядя на пассажиров, можно было подумать, что поезд этот только для того и существует, чтобы подбирать со всех платформ духовных калек, пьянчужек и забулдыг. Толстый румяный проводник со свежей розой в петлице оказался весьма словоохотливым.
— Ну, что, — спросил он, — вы работаете все там же?
— Да, — ответил Ларри.
— Вы ведь служите в Йорктауне, в пивной, верно?
— Нет, — сказал Ларри и принялся ощупывать свое лицо руками — может быть, на нем за последние несколько часов произошли разительные перемены, появились новые бородавки, разгладились одни морщины и возникли другие?
— А, так, значит, в ресторане?
— Нет, — тихо сказал Ларри.
— Скажите, пожалуйста! — воскликнул проводник. — А я, как увидел ваш наряд, так сразу и решил — официант.
