* * *
Читая этот отчет, написанный Джил Честертон Медисон для журнала, выпускаемого бывшими питомицами колледжа, в котором некогда училась и она сама, можно было подумать, что мы имеем дело с агрессивной женщиной. На самом деле это не так. Она обаятельна, деловита и умна, и только потому ее так часто избирали на все эти почетные должности. А по характеру она даже несколько застенчива. Глядя на ее гладко причесанные прямые русые волосы, можно без труда представить себе, как она выглядела двадцать лет назад, когда училась в колледже. Тот же колледж, должно быть, наложил отпечаток на ее манеру одеваться — колледж плюс то обстоятельство, что она плоскогруда и принадлежит к разряду женщин, которые воспринимают этот недостаток болезненно, как уродство, как если бы у них была ампутирована нога. Как ни удивительно для женщины с ее кругозором, но этот пустяк беспокоил ее сверх всякой меры. У нее стройные ноги, свежий цвет лица и карие глаза. Правда, они несколько близко поставлены к переносице, что придает ее лицу — когда оно не оживлено улыбкой или каким-нибудь особым выражением — сходство с мышиной мордочкой.
Ее мать, Эмилия Фексон Чидчестер, — бодрая, крепкая женщина с великолепными белыми волосами и румяным лицом; ее манера отчеканивать каждое слово говорит скорее о ее собственном темпераменте, чем о выговоре, установившемся в тех краях, где она росла. Ибо каждое слово, выходящее из уст миссис Чидчестер, выражает неустанную энергию, победу над болью, восторженную тягу к культуре и веру в человечество. Ее перу принадлежит семнадцать неопубликованных повестей. Отец Джил умер через неделю после ее рождения. Родилась же она в Сан-Франциско, где у отца было небольшое имение. Он оставил жену и дочь вполне обеспеченными. Они не знали ни нужды, ни финансовых забот, но все же они были много беднее своих родственников. Джил с первых лет показала себя чрезвычайно развитым ребенком, и, когда ей исполнилось три года, мать повезла ее в Мюнхен, где поместила в детский сад доктора Штока, проводившего наблюдения над особо одаренными детьми. Конкурс в этот детский сад был свирепый, и результаты тестов у Джил оказались довольно посредственными; впрочем, это была живая и обаятельная девочка. Когда ей исполнилось пять, ее перевели в «Скуола Патола», заведение во Флоренции, аналогичное мюнхенскому. Оттуда они переехали в Англию, в знаменитую школу «Тауэр-Хилл», в графстве Кент. Затем Эмилия, или «Мили», как ее называли близкие, решила, что девочке пора пустить корни в родной земле, и сняла домик в Нантаккете, определив Джил в местную школу.
