Но с другой стороны, не останавливаться же теперь на полдороге. И Сима отбросила сомнения.
Протасов еще немного покружил по городу, вошел в парк и направился в самую глухую и безлюдную его часть. Сима держала дистанцию, но из виду не теряла. И вдруг увидела тех самых качков, которые провожали Протасова с пляжа, и теперь их тоже явно интересовал именно он.
Пока Сима осмысливала открывшуюся ситуацию, Протасов исчез из виду, она заметалась по дорожкам и вдруг увидела его прямо перед собой в начале аллеи. Сима ахнула и нырнула в темные заросли кустов.
Последующие события развивались стремительно. Сима налетела на чей-то упругий живот, и этот кто-то мгновенно зажал ей рот огромной потной ладонью.
— Ну и что теперь с этой сучкой делать? — услышала она свистящий шепот.
— Дай ей по чану. Только быстро. Он уже рядом. Зайдешь спереди, а я сзади…
И пока ее мозг, парализованный ужасом, отказывался мыслить, профессионально тренированное тело сработало автоматически: качок вылетел из кустов и рухнул на асфальт, но жертву свою не выпустил.
И Сима, яростно отбиваясь, отчаянно закричала:
— Володя! Володя! Беги! Здесь на тебя засада!
Но тут появилось множество парней в камуфляжной форме, завязалась драка, кто-то то ли случайно, то ли нарочно пнул ее голову тяжелым армейским ботинком, и Сима потеряла сознание.
Проснулась она ясным солнечным утром в больничной палате и, морщась, села в постели — в голове стучали молоточки.
— Да ты лежи, лежи, — загомонили соседки. — Мы тебе подадим что надо!
— А что случилось? — спросила Сима.
И поскольку в больницах все друг про друга все знают, соседки рассказали, что привезли ее вчера поздно вечером с пробитой головой, обрили, обмыли, зашили, сделали укол и спала она до утра, как младенец.
Из всего потока информации Сима выхватила ключевое слово «обрили», холодея от ужаса, ощупала перебинтованную голову и поняла, что волос действительно нет. Вообще…
Она накинула линялый больничный халат, сунула ноги в растоптанные шлепанцы и отправилась на поиски врача выяснить, уж не трепанацию ли черепа ей сделали. В коридоре за стойкой сидела очень красивая медсестра.
— О! — шумно обрадовалась она. — Ну что, недострелённая, оклемалась?
— А в меня что, стреляли?! — ужаснулась Сима.
— Не знаю, может, и стреляли, но, слава Богу, промахнулись, — озарилась красавица голливудской улыбкой.
В ней всего было много: волос, зубов, грудей, децибелов и энергии. Сима невольно залюбовалась и, ответно улыбнувшись, спросила:
