«Коллекционеры все-таки очень странные люди», — подумала Лика. Передача закончилась. Она отправилась готовить ужин, ругая себя за легкомыслие — вот-вот должна была прийти мама, а Гликерия ничего не приготовила.
Успела, впрочем, почистить картошку — «Ну да, плохая работа, милая моя, какой тебе хороший отдых, тут и из еды одна картошка», — и поставить ее жариться. Как раз в это время хлопнула входная дверь, вернулась мать.
— Привет, — сказала она, появляясь на пороге кухни. — А почему телевизор так надрывается?
— Я просвещалась, — сообщила Лика. — Оказывается, коллекционеры по сути люди не совсем здоровые. Могут украсть череп из могилы. Говорят, именно так поступил Бахрушин с Гоголем…
— Жуть какая, — охнула мать. — И что, ему не снились кошмары по ночам?
— Об этом история умалчивает, — вздохнула Лика.
— Я все-таки уменьшу звук, а то разговаривать невозможно… Такое ощущение, что мы с тобой не одни в квартире.
— Большой Брат следит за тобой, — рассмеялась Лика.
— Да ладно бы просто следил, а то такое ощущение, что он хочет жить с нами вместе и управлять потихоньку нашими мыслями.
— Позови его ужинать, а то он голодный…
— Нет, не буду, я сегодня не гостеприимна.
— Жалко, — заметила Лика. — Сегодня к нам может забежать Димка. Я должна ему кое-что передать.
— На твоего Димку моя неприязнь к «большим братьям» не распространяется, я даже сварю ему кофе.
— Ну, он вообще-то не мой, — заметила Лика.
И подумала: «А вот Саша, он мой. И я бы хотела, чтобы мне сказали — „твой Саша“. Почему так? Не знаю. Есть люди, с которыми хочется быть рядом постоянно. Вот Саша — я знаю его всего один день. Но — мне кажется уже, что я его чувствую. И мне с ним легко. Даже если бы он не был художником — мне все равно было бы легко с ним. Хотя он странный, а Димка — нормальный и понятный».
— Когда к нам твой приятель пожалует? Может, есть смысл его подождать? — спросила мать.
— Да нет, он придет поздно. И по делу. Мне надо ему кое-что передать.
— Ладно, ждать не будем.
Они поужинали, потом смотрели фильм про Эркюля Пуаро, а около десяти позвонил Димка.
— Лика, я не смогу сегодня приехать, можно эта вещица побудет у тебя до завтра?
— Можно, — согласилась Лика. И ей снова показалось, что голос Дмитрия какой-то странный — как будто он его нарочно приглушает, чтобы — не услышали.
— Спасибо! Мне жутко неудобно, но… Завтра мы что-нибудь придумаем.
Последние слова он произнес совсем другим тоном, как будто приглашал Лику на свидание. Лика удивилась.
