Максим шел в ранних осенних сумерках по мрачным грязным улицам, зорко смотрел под ноги, чтобы не оступиться на очередной выбоине. Или не провалиться в лужу. По традиции дорог в городе не было — только направления. Островки асфальта робко выглядывали из-под слежавшейся грязи, кое-где Максим обнаружил даже остатки брусчатки. Из достопримечательностей городок мог похвастаться руинами гигантского завода, огороженными почти не тронутым временем бетонным забором. И огромным количеством в хлам пьяных граждан — палатки с пойлом расплодились в городке, как поганки после дождя. Больше ничего заслуживающего внимания Максим не обнаружил.
На Болотной он оказался уже в надвигающейся темноте. Уличное освещение традиционно отсутствовало, а прохожие диковато косились на чужака и старались поскорее пройти мимо. Максим немного поплутал среди заборов и канав, провалился-таки в неглубокую лужу и убил минут десять на то, чтобы оттереть ботинки от грязи пучком травы. Максим терпеть не мог грязи, и, пока он приводил себя в порядок, уже окончательно стемнело. Зато нашлась, наконец, нужная улица. Из-за калиток гавкали псы, и, судя по голосу, это были не мелкие шавки. Пашкин дом оказался предпоследним — дальше в темноту простирался пустырь с вышками ЛЭП и ведущей неведомо куда кривой дорогой. Максим остановился перед калиткой, подпрыгнул, посмотрел за забор. В доме светилось два окна, слышались звуки музыки и смех — это работал телевизор. Максим несколько раз грохнул кулаком по деревянной створке и отступил назад. Ответом был собачий лай, но тонкий и неуверенный — щенячий. Затем скрипнула дверь и кто-то неторопливо двинулся к калитке. Максим, не обращая внимания на собаку, посмотрел в щель между досками — от дома по дорожке двигался человек. Он старался идти быстро, но оступался, ругался сквозь зубы. И опирался на палку, было видно, что она мешает ему, но и без опоры передвигаться человек не мог. «Это его отец». Максим приготовился назвать себя и объяснить, когда и при каких обстоятельствах встречался с Пашкой.
— Кто? — рявкнули из-за калитки, и Максим сразу понял, что длинная речь отменяется.
— Капитан Логинов, — негромко ответил он, и калитка тут же распахнулась.
— Командир! — Пашка лыбился во весь рот. — Какими судьбами? Только недавно тебя вспоминал, да и не только тебя! Давай, входи! — Он неловко отступил в сторону и чуть не упал, но Максим успел схватить его за рукав свитера.
— Давай, пошли скорее, с папашей своим тебя познакомлю! — Пашка орал чуть ли не во все горло, но такая огласка для Максима сейчас была лишней.
