— Князь Вольский — камергер. Пожалуй, для вас староват, но хорош был лет тридцать назад. И этот, как бишь его… Санеев. Генерал, с лентой. Впрочем, у него жена да и возраст уже… кхм…
Княгиня бодро перечислила с десяток-другой известных и малоизвестных фамилий, припоминая чин и семейное положение каждого, и настоятельно порекомендовала Докки обратить внимание на холостых офицеров. Некоторых из них баронесса встречала в петербургском обществе и водила с ними шапочное знакомство, о других только слышала, что вызвало немалое удивление Думской.
— Дорогая, неужели вы не знакомы с Фирсовым, Ядринцевым?! — недоуменно вопрошала она. — И с Алексеевым-младшим?!
Докки только качала головой.
— В Вильне сейчас находится и Поль Палевский, — многозначительно сообщила Думская. — Он назначен командиром кавалерийского корпуса… Только не говорите мне, дорогая, что вы и с ним незнакомы.
— Не имею чести, — ответила Докки.
Княгиня хлопнула себя по коленям.
— Ольгунь, ты слышала? Наша баронесса не имеет чести быть знакомой с Полем Палевским! Уму непостижимо!
— Конечно, я знаю это имя, — пробормотала Докки.
Было невозможно не слышать о знаменитом на всю страну легендарном герое Аустерлица, прусской и финляндской кампаний генерал-лейтенанте графе Павле Палевском. В свете ходило много рассказов о его удивительной храбрости, необычайном таланте военачальника, а также уме, красоте и небывалом успехе среди женщин. Имя Палевского не сходило с уст петербургских дам и барышень — он был молод, богат и считался одним из самых завидных женихов.
Ольга и ее бабушка с таким неподдельным изумлением уставились на Докки, что та поспешила оправдаться:
— Я не так часто выбираюсь на вечера, к тому же не посещаю приемы в военных кругах.
Действительно, баронесса ездила лишь в несколько великосветских домов, где собирались почитатели литературы, музыки и истории, всячески избегая политические и военные салоны, как не была любительницей больших и шумных балов и маскарадов, куда выбиралась редко и неохотно.
— Странно, — сказала княгиня. — Палевский, когда в Петербурге бывал, ко мне непременно заглядывал. И этой зимой был у нас, на Рождество, как сейчас помню.
— Докки тогда болела, — напомнила Ольга.
— Тоже мне, нашли время болеть, — Думская с осуждением уставилась на Докки. — Он и раньше приезжал, хотя, должна признать, чаще в Москву наведывается — родные у него там. Ну да, может, оно и к лучшему, — подумав, добавила она. — Увлечься им ничего не стоит, а потом страдания начинаются…
