— Прекрасно. Что же касается второго пункта, я надеюсь, у вас хватает ума понимать, насколько сильно будут травмировать Тима любые насмешки по поводу женитьбы. Если вам угодно, пожалуйста, продолжайте свои розыгрыши и шутки, которые Тим воспринимает спокойно. Он действительно ничего не имеет против них. Но на тему его брака должно быть наложено строжайшее табу, и я даю вам слово: если я когда-нибудь узнаю, что вы смущали или унижали Тима издевками по поводу женитьбы на богатой старой деве, я уничтожу вас и всех членов вашей бригады морально и материально. Я не могу запретить вам обсуждать наш брак между собой, да мне бы и в голову не пришло такое, поскольку, безусловно, тема чрезвычайно интересная и занимательная. Но в присутствии Тима она не должна затрагиваться — если не считать обычных поздравлений с бракосочетанием. Вы все поняли?
С таким противником, как Мэри Хортон, Гарри Маркхэм не мог тягаться. Он сдался без боя.
— Конечно, мисс Хортон, как скажете, мисс Хортон.
Мэри протянула руку.
— Большое спасибо, мистер Маркхэм. Я вам признательна за понимание. До свидания.
Следующим в списке Мэри стоял гинеколог. Приняв окончательное решение, Мэри устраняла препятствия одно за другим, получая от этого гораздо больше удовольствия, чем ожидала. Она всегда была человеком дела и теперь, когда все для себя решила, не испытывала никаких сомнений, не мучалась никакими раздумьями.
В кабинете гинеколога она спокойно объяснила ситуацию.
— Мне необходимо исключить риск беременности, сэр. Уверена, вы понимаете почему. Полагаю, вам придется меня госпитализировать, чтобы перевязать трубы, и потому я подумала, что, пока я нахожусь в больнице, вы могли бы предпринять что-нибудь в связи с фактом моей девственности. Я не могу подвергнуть опасности наши с мужем отношения, обнаружив хотя бы малейшие признаки боли, а насколько я понимаю, начинать половую жизнь в моем возрасте весьма болезненно.
Гинеколог быстро поднес руку к лицу, прикрывая невольную улыбку. Он лучше большинства других мужчин знал женщин типа Мэри Хортон, ибо очень много таких работало в австралийских больницах. Все они одинаковые, эти закоренелые старые девы, подумал он. Энергичные, практичные, до противного уравновешенные, в глубине души они все равно остаются женщинами, очень гордыми, чувствительными и на удивление добрыми. Совладав с улыбкой, он постучал ручкой по столу и задумчиво похмыкал.
— Пожалуй, я с вами согласен, мисс Хортон. Пожалуйста, пройдите за ширму и разденьтесь. Сейчас сестра принесет вам халат.
