Так что без сомнений: чудовищная башня рухнула под собственным весом. И люди кое-чему научились и кое-что поняли: магия и наука слишком тяжелы для того, чтобы вознести человека до небес и сравнять с богами. Лишь дух — воля, мудрость и любовь — способен на такое. Башни же всегда будут падать».
— …Джармин уснул, бедолага, — сказал Милиан, — еще на середине сказки начал носом клевать.
— Да, тяжело ему: все-таки маленький он, как бы он там ни храбрился, — Орион задумчиво потер шею. — Да и сказка эта не совсем для него. Вообще-то я ее для тебя рассказал. Сомнения меня давно терзают; я не знал, как высказать их тебе. А тут сказка явилась сама собой… — он устало усмехнулся. — Вот увидишь, мы, сказочники, те еще гадальщики, вам, поэтам, под стать.
— Да я уж вижу, — понимающе хмыкнул Милиан. — С двойным дном твоя сказка… Милия, говоришь? — он хитро прищурился и вдруг разом посерьезнел. — А башня — это Орден, да?
— Рад, что ты понял, — с той же серьезностью ответил Орион.
— Думаешь, Орден разваливается? — прямо спросил Милиан.
— Думаю, — Орион кивнул и пространно произнес: — Фанатизм…
Оба замолкли и больше ничего не обсуждали. Тем временем караван вошел в Альдарен-турин.
В городе караван провел остаток дня и ночь: это только гигантские пустокоры могут не жаловаться на такой дальний переход, людям же необходимо было восстановить силы. Орион Джовиб пил воду мелкими глотками, как доброе вино, и вовсю нахваливал ее вкус. Джармину разрешили поплавать в фонтане — такой чести в кулдаганских городах удостаиваются только дети, неважно, свои или чужие. Было забавно видеть его льняную лохматую голову, торчащую над водой среди голов маленьких потомков Рами и Отиза: местный народ вообще не имеет волос на теле, за исключением бровей и ресниц.
Гостиницы здесь звались дларями и строились с толстыми стенами, чтобы хранить прохладу. Кстати, оказалось верной и догадка Ориона о том, что крепостная стена куда древнее города: дома за монолитным кольцом все до единого были построены из цемента, замешанного на арене. И, если верить рассказам местных, горожане давно забыли все аспекты арена, кроме первого: песок. Превращать его в стекло и монолит могут, пожалуй, теперь только Странники. Удивительно, что на своем пути караван не встретил ни одного. Больше всех их хотел увидеть Пай: он не сомневался, что Странники для перевода арена в разные аспекты пользуются какой-то особой магией, и горел желанием ее изучить. Его вообще очень интересовал Кулдаган: даже по пути, когда надо было следить за маскачьими разведчиками, мальчишка смотрел не по сторонам, как полагается, а себе под ноги, где из-под песка выступали фигурные кирпичики, испещренные витиеватыми письменами. Для чего бы ни предназначались эти письмена ранее, теперь они отгоняли от торговой дороги песок и не позволяли ветру громоздить здесь дюны.
