Я начал втираться в доверие. Интуитивно чуял, что так надо, и все. А своего я добился: по негласному приказу одного из моих новых приятелей за мной прекратили всякую слежку. Идиоты, вы выпустили вервольфа на свободу!..
Я считал дни до ее приезда. Возле моего логова торчал из земли деревянный столб, от старой виселицы, которая отслужила свое. Каждое утро я выбирался на свет божий и делал на этом столбе зарубку — типа, прошел еще день. Я не знал, где моя Генри, но знал, когда она вернется. Я ждал. Я скучал. Я срывал злобу на новобранцах… и друзьях, чего греха таить. Я всех ненавидел. Меня даже прозвали Лютым Алексом, потом укоротили просто до Лютого. Переименовали, гады.
Сгорел я, изнутри сгорел. В мире больше ничего не осталось, что было бы жалко потерять. Проклятая война…
Генри вернулась тихо и незаметно, когда был пасмурный вечер и шел мерзкий снег, похожий на крупу. Пришла пешком. Замерзшая и посиневшая от холода. Я накинул свою куртку ей на плечи; пользуясь случаем, приобнял. Я был рад.
А полчаса, когда она, тихая и дрожащая, грелась в моем логове и пила мой малиновый чай, я счел за знамение свыше… Такой я ее не видел никогда. Такой… маленькой… такой… беззащитной… С ней что-то случилось…
Алекс… она сказала: Алекс!..
Что?.. я аж подпрыгнул. Я в этот момент готов был сделать все, что угодно…
Но нет… Больше ни слова. Собрала волю в кулак, и я почувствовал, что девочка-гранитная-стена снова в строю. Пошла отправить кого-то за машиной, которая заглохла недалеко от последней границы… и за телами наших… Так я догадался, что случилось: напали на них, и выжила только Генри.
Машина заглохла, шли пешком. Всего их было трое. Один упал в кем-то предусмотрительно вырытую волчью яму с колом на дне. Второй просто пропал. Третий, единственный, похоже, не дурак, Генри одну не оставлял, поэтому и пулю получил вместо нее. И это почти что у самого слета!.. Только местного маньяка нам еще не хватало!..
С этого дня я самому себе поклялся не спускать глаз с моей Генри. И найти того урода. Это кто-то из наших. Без всяких сомнений.
«Чайкой» Генри особо не интересовалась. Странно… а нужен ведь был позарез!.. вот и пойми ее! Короче, я запряг пару людей, чтоб устроили ему инструктаж, лишь бы отвязаться. Не до того мне было. Когда на кону жизнь любимого человека… нет, не надо мне про манию преследования!.. я знаю — охотились тогда на нее, потому что трофеев никто не взял. А что бедняжка осталась жива, так это чудо…
