Синьор Малокко ненавидит нынешних английских хозяев Триполитании, но он слишком хороший коммерсант, чтобы открыто говорить об этом. Он любит Италию и верит в нее. Мы тоже. Хотя, вероятно, немного иначе, чем он.
В берберийской кофейне за ярким, расшитым бисером занавесом уютно. Приучитесь сидеть на циновке со скрещенными ногами, и вам покажется, что вы дома. Скажем, как в трактире в Жевницах около Праги. Только это африканские Жевницы.
Французы завоевывали Лагуат целых восемь лет — с 1844 по 1852 год. В последний раз эта «Жевница» испортила им настроение в 1955 году.
— Увидите, как берберы забавляются, — обещает нам синьор Малокко. — Это люди с открытым сердцем. А их девушки… впрочем, vederete aggi un maraviglia — то есть увидите чудеса еще сегодня.
Мы должны сгорать от нетерпения? Вовсе нет.
Импровизированные подмостки. Точнее говоря, подмосточки. Что здесь будет происходить?
Занавес медленно поднимается. Два посоха с резным мужским тюрбаном вместо набалдашника заменяют актеров. Живой диалог. Веселый смех. Выскакивает еще один актер-посох. Аплодисменты. Снежно-белые зубы посетителей сияют в улыбке.
Нечто вроде кукольного театра, только в берберийской постановке.
Меняются декорации. В кальяны доливают воду. В латунных чашечках благоухают новые порции зеленого чая.
Бренчит старинный струнный инструмент дарбука, гремит бубен. Берберский бубен — оригинальная штука. Своим звуковым рисунком он создает у слушателей напряженное состояние. Бубен наполняет воздух непостижимым трепетом, и все чего-то ждут. И вот откуда-то из полумрака течет протяжная, жалобная мелодия.
В кофейню танцуя входят две девушки. Без покрывал на лице — ведь они свободные берберки! У них естественная улыбка. Ничего профессионального, вымученного. Это не судорожная, натянутая улыбка профессиональных танцовщиц, «свободных предпринимательниц» алжирской Касбы.
Черные бархатистые глаза.
А в глазах огонь. Он воспламеняет сердца и словно вещает: «Мы можем зажечь пожар. Мы — пламя страсти, которая горяча, как ветер, и сушит мозг».
Водопад густых черных волос. Легкие атласные лифчики, расшитые блестками. Шелковые шаровары, схваченные над лодыжками. Цветной стеклярус. Пятки выкрашены хенной в синий цвет. Что ни движение, то металлический звон. Браслеты из серебряных монет звенят на запястьях и лодыжках.
Девушки, в тело которых вселился дьявол. А ведь каждой не больше пятнадцати лет.
Внимание, представление начинается!
Волнующий змеиный танец харраки. Сначала порывистые движения живота, неожиданные вкрадчивые изгибы, полные мягкости и неги. Тоскующе разведенные руки. Снова судорожные движения живота, мимика, говорящая о напрасном ожидании и отчаянии. Трепет, волнение и внезапно трагический финал — абсолютная неподвижность.
