— Прошу прощения?
— Теперь он управляет мною: моим телом, разумом и здоровьем. Моя левая рука уже не действует. Я дышу, а потом вдруг перестаю дышать. И я не помню, как выйти из этого чертова автобуса. Я катаюсь на нем уже много часов и не могу вспомнить, как его остановить.
— Нужно потянуть за этот шнурок.
— Шнурок! Да, конечно. Теперь я вспомнил.
— До свидания, сэр.
— До свидания, Билли.
На автобусной станции происходят весьма интригующие события: Билли пытается найти бомбу в почти пустом зале ожидания. Странная бомба может взорваться в любую секунду. Билли мечется по проходам между рядами сидений, опускается на четвереньки, заглядывает под кресла, сбивая чьи-то чемоданы и натыкаясь на чьи-то спящие ноги. Несется, как угорелый, по узенькому коридору. Проверяет кабинки в уборной. Ворошит мусор в урнах, вскрывает автоматы, торгующие газетами и прочей печатной продукцией, заламывает руки, издает тихие стоны, бьет кулаками по стеклянным панелям и чуть не плачет.
А потом Билли видит широкую стену, сплошь увешанную маленькими оранжевыми ящичками. Их там несколько сотен. Большие оранжевые ключи тускло поблескивают в замках. Билли бросается к ящичкам и принимается распахивать дверцы — пусто, пусто, пусто — пока не доходит до ящика в самом нижнем ряду справа. Ящик определенно закрыт, и определенно — внутри что-то тикает. Билли прижимается ухом к тусклому оранжевому металлу и кивает. Тянет дверцу, кричит, бьет по ящику ногой. Дверца не поддается. Билли поднимает голову. В ушах по-прежнему отдается: тик-тик-тик. Билли быстро прикидывает в уме. Сейчас ночь. Людей на станции мало. Человека четыре, не больше. Он подбегает к кассам, кричит, убеждает, но кассир не проявляет особенного интереса. Это маленький человечек в очках, и ему трудно поверить тому, что он слышит. Он закрывает окошко и уходит куда-то вглубь помещения. Билли кричит в пустоту.
Не переставая кричать, он хватает за руку молодую маму с румяным пухлощеким ребенком в синей коляске, тащит на улицу, подальше от здания автостанции, бросает их на углу, оборачивается и смотрит назад. Приглушенные звуки ночного города исполнены странной тягучей грусти. Билли несется обратно в здание, находит там бородатого бродягу, поднимает его за подмышки, тащит на улицу, кладет на скамейку под козырьком автобусной остановки. Бродяга, видимо, в полной отключке — и не реагирует ни на что. Еще один человек сидит в самом дальнем углу зала ожидания и читает журнал. Билли подходит к нему. Человек впадает в задумчивость и решает, что не верит в возможность наличия бомбы. Он слюнявит большой палец, переворачивает страницу и утыкается взглядом в журнал. Билли стоит перед ним, что-то доказывает, горячится, подпрыгивает на месте, тянет себя за волосы, но человек в желто-коричневом клетчатом костюме и коричневой шляпе не внемлет.
