«Сними его, малыш».
Номер Первый словно со стороны наблюдал, как его рука снимает браслет с запястья. Он не мог остановить ее, да и не хотел.
«Лунное безумие, – понял он наконец. – Оно распространилось и сюда. Разве такое возможно?»
Какая-то частичка его понимала, что возможно. Может быть, та частичка, которая как раз понимала толк в магии.
«Заклинание времени разрушается. Опасность грозит всем».
Номер Первый увидел, как браслет, его пространственный якорь, выскользнув из пальцев, летит вниз. Ему казалось, что браслет падал очень медленно, серебро сверкало и переливалось, как солнечный свет на поверхности воды…
Потом Номер Первый ощутил покалывание во всем теле, которое возникает, когда каждый атом переполняется энергией и все вещество тела переходит в газообразное состояние. Такой переход должен был сопровождаться ужасной болью, но организм не знал, как на клеточном уровне реагировать на подобное повреждение, и выбрал жалкое покалывание.
Не успев даже вскрикнуть, Номер Первый просто исчез, превратившись в миллионы мигающих точек света, которые тут же свились в плотный жгут и потянулись в другое измерение. Буквально через несколько секунд от Бесенка Номер Один не осталось ничего, кроме серебряного браслета, катящегося по камням.
Пройдет немало времени (хотя все, конечно, относительно), прежде чем его исчезновение заметят. А когда заметят, никто не удосужится отправиться на поиски.
Театр Массимо Беллини, Сицилия
Всякий случайный наблюдатель, которому вздумалось бы взглянуть на Артемиса Фаула, решил бы, что этот юноша полностью поглощен оперой. Одной рукой он держал у глаз театральный бинокль, а другой мастерски дирижировал, не пропуская ни единой ноты.
– В оперном мире признанной исполнительницей роли Нормы традиционно считается Мария Каллас, – сообщил он Элфи, которая вежливо кивнула и тут же обратила полный муки взгляд на Дворецки. – Но, должен признаться, лично я предпочитаю Монтсеррат Кабалье. Она впервые спела эту партию еще в семидесятые годы. Конечно, я слышал только записи, но, по моему мнению, в исполнении Кабалье партия звучит более мощно.
– Артемис, – сказала Элфи, – я изо всех сил стараюсь делать вид, что мне интересно. Но я предполагала, что скоро толстушка допоет и все закончится. А она все поет и поет, и конца этому не видно…
Артемис хищно улыбнулся.
– У Вагнера, знаешь ли, арии бывают еще длиннее…
Дворецки не участвовал в дискуссии об оперном искусстве. Для него она была лишь еще одним отвлекающим фактором, на который не следовало обращать внимания. Он решил опробовать в деле прибор ночного видения, установленный на новом шлеме Элфи. Если фильтр шлема действительно защищает от вспышек, как уверяла Элфи, придется попросить Артемиса каким-то образом раздобыть такой шлем.
