В «Два капитана» Гришка Антонов заявился не один, а со вчерашней симпатичной дамой, слегка похожей на известную российскую актрису Наталью Белохвостикову из культового фильма — «Тегеран-43».
— Сова, — поднимая тёмную вуаль на тулью элегантной лиловой шляпки, представилась женщина.
«Какие у неё, чёрт побери, замечательные глаза!», — одобрил Пашкин внутренний голос. — «Большие, выразительные, тёмно-зелёные. Колдовские, если выражаться по сути… Да, теперь с Брюсом всё окончательно понятно. Скоро, двести процентов из ста, на нашей грешной планете на одного женатика станет больше…».
— Павел, — мысленно попросив внутренний голос заткнуться, отрекомендовался Сомов. — Майор российской полиции. Присаживайтесь, господа и дамы.
— Присядем, конечно, — согласился Григорий. — Прошу, кстати, обратить внимание — одни майоры кругом. Куда ни плюнь. Ольга когда-то трудилась майором юстиции. Я ушёл из доблестного российского ГРУ в майорском звании… Эй, любезный! — подозвал официанта. — Принеси-ка нам — чисто для начала — два трёхлитровых кувшина с пивом. Один с — «Янтарным», а второй с — «Василеостровским светлым живого брожения».
— Всё понял. Сделаем. А что с закусками?
— На твоё, братец, усмотрение. Чего-нибудь солёного и копчёного, под пиво. Только, пожалуйста, обойдись без испанского хамона. Дорогущий он, зараза, хотя и вкусный. Запросто можно разориться под ноль и вылететь в трубу.
— А мне, обязательно, сушек, — попросила Сова. — Всяких и разных. Например, с солью, с имбирной крошкой и с сырными «нитями». Какое пиво без сушек? Найдётся?
— Обижаете, мадам…
— Значит, сушки? — развеселился Пашка. — Дело, однозначно, хорошее.
— Бзик у меня такой, — слегка засмущалась спутница Брюса. — Обожаю самые обыкновенные русские сушки, обсыпанные, к примеру, зёрнами мака или меленькими кристалликами соли. Грызу их везде и всюду. Из-за сушек и на зону — в своё время — загремела.
— Это как?
— Обыкновенно. Засиделась в родимой Прокуратуре допоздна. Покончила с последней сушкой, пустой полиэтиленовый пакет выбросила в корзинку для мусора, заперла служебные бумаги в сейф и утопала домой. Утром, понятное дело, пришла на работу и занялась текущими делами, которых у любого приличного следователя — как блох у дворового Бобика. А уже минут через двадцать-тридцать в мой служебный кабинет они и ворвались — целая свора оперативников из Службы собственной безопасности. И давай — с пеной на губах — разыгрывать спектакль. Мол: — «Предъявите деньги и ценности, имеющиеся при себе! Только потёртый кошелёк с двумя пятисотками? Не смешите, пожалуйста. А что находится в левом нижнем ящике вашего письменного стола? Ага, денежки, аккуратно сложенные в полиэтиленовый пакет из-под сушек. Причём, в иностранной валюте… В инфракрасных лучах чётко проступает знаковое слово: — „Взятка“. Видите? На пакете же, наверняка, имеются и чёткие отпечатки ваших пальчиков. Вот, кстати, заранее составленный перечень с номерами помеченных купюр. Сейчас сверим и внесём в протокол… А это — заявление от Ничипурука А. С., уважаемого бизнесмена. Вышеозначенный российский гражданин утверждает, что Иванова О. Н. — следователь по особо важным делам — вымогала у него финансовые денежные средства в размере десяти тысяч долларов США. За закрытие надуманного уголовного дела, ясная табачная лавочка…». Естественно, арестовали, оперативно осудили и посадили. И ничего сделать было нельзя. Все улики, включая отпечатки пальцев на пакете из-под сушек, налицо.
