Когда останавливалась и глохла одна машина – а такое случалось несколько раз – тормозили и все остальные.
Во время коротких остановок никому не разрешалось выходить из машин. Для того чтобы покурить или справить естественные потребности, надо было ждать полноценного привала.
В свете прожектора на крыше «Лиса» промелькнул скособоченный дорожный знак, обозначающий конец населенного пункта «Новосибирск». Важная веха на их пути.
Шоссе начало делать плавный поворот, и Демьянов окинул взглядом казавшийся бесконечным поток – вереницу красных огней, похожую на факельное шествие.
«Чувствую себя русским Моисеем, – подумал он. – Веду, значится, своих людей из мрачного плена через безлюдные пустыни и непроходимые преграды к земле обетованной. Пророк во главе избранного народа, ха-ха. Как там у Луи Армстронга: „The Lord said: go down, Moses, way down in Egypt's land. Tell old Pharaoh to let my people go…“»[12]
Отпусти народ мой. Вряд ли можно было сказать точнее. Город погибели не смог их задержать, только клацнул зубами на прощание.
«Надеюсь, сорок лет скитаться не придется. А то одной булкой хлеба и рыбиной я эту ораву не накормлю… – подумал Демьянов. – Ой, пардон, это уже из другой оперы».
* * *
Они ехали в новую жизнь, но радости в их сердцах было мало – по обеим сторонам дороги тянулась бесконечная череда руин. Даже те дома, которые не пострадали от вспышки и ударной волны, за эти месяцы обветшали так, как будто прошли годы. Под тяжестью снега провалились крыши, ветром выбило окна, а кое-где и сорвало двери с петель. В одноэтажной застройке давно повалило заборы. А может, еще до того, как их повалило бы ветром, они пошли на дрова. Но люди пока не встречались.
Огромный автопоезд напоминал похоронную процессию – вроде той, когда прощаются с человеком, которого многие знали, но никто не любил. Не было ни слез, ни причитаний, только угрюмое молчание. Люди переговаривались вполголоса, так, будто шумный разговор был здесь недопустим. Некоторые, успев, несмотря на запрет, разжиться спиртным, уже успели принять на грудь, но даже им не было весело. Их смех звучал натянуто, а ухмылки, на мгновение озарявшие покрасневшие лица, стирались моментально – обычно после первого же взгляда в окно. Атмосфера вселенского кладбища действовала на всех, даже на сильных духом.
Ехать верхом на броне по ровной дороге на самом деле не трудно. И даже комфортно, когда нет особенно собачьего холода, – снизу от работающего двигателя поднимается теплый воздух, от примерзания предохраняет коврик и одежда из современных термоизолирующих материалов. Если бы не рев, можно было бы даже заснуть.
