Домбайская поляна с видом на Алибек
Историю настоящей любви, которая всегда кончается трагически, представил в итальянской интерпретации англичанин Шекспир. Интересно, что почти во всех горных регионах тема Ромео и Джульетты очень распространена, но с учетом местной специфики: по причине отсутствия яда в нецивилизованных социумах, несчастные влюбленные либо каменеют, либо бросаются со скалы.
В Армении, например, это Ахтамар, которая в безутешном горе бросилась в пропасть. В знак преклонения перед таким поступком армяне назвали ее именем один из лучших своих коньяков (специальный женский).
У карачаевцев также есть аналогичная легенда. Бедный богатырь Домбай имел несчастье влюбится в Софруджу, которая на свое несчастье родилась в богатой семье. Естественно карачаевские олигархи всячески препятствовали их брачному союзу. За давностью лет я точно не помню, зачем Домбай полез через главный Кавказский хребет. В результате богатырь погиб, а местное население в качестве его мемориала выбрало господствующую вершину региона, которую стало называть Домбай Ульген, что в переводе на русский язык означает «Смерть Домбая». Девушка Софруджу не перенесла скорбного известия о смерти своего любимого, встала рядом с этой вершиной и окаменела.
Оставляя справа этих окаменевших влюбленных, а также пик Инэ, мы поднимались все выше и выше вдоль реки Чучхур на перевал в долину Бу Ульгена (смерть оленя). Когда кончился лес и начались каменистые осыпи, мы увидели одно из чудес здешней природы – Чучхурский водопад. Мощный поток воды, производя оглушительный шум, свергался, казалось, прямо с неба. А казалось это потому, что ясный день сменился ненастьем и на перевал сели дождевые облака. Видимость выше водопада обрезала серая туманная муть. Начавшийся было дождь, сменился снегом. (В дальнейшем меня неоднократно посыпало летним снегом в высокогорьях. Но на Чучхуре снегопад в начале августа я увидел впервые.).
Этот снегопад не позволил нам качественно насладиться зрелищем Чучхурского водопада. Постепенно коченея от холода, мы поспешно вскарабкались на седло перевала и посыпались вниз. Спуск в долину Бу Ульгена был премерзкий – глинистый крутяк, размоченный дождем и мокрым снегом.
Скользя и оступаясь, мы достигли границы леса и почувствовали себя как бы в раю. (Очевидно, что понятие «как бы в раю» является понятием относительным и зависит от предыстории попадания в этот «как бы рай».) Большой костер согрел наши заледеневшие члены, а поставленные палатки обещали скромный, но желанный ночной комфорт. Тем более что распогодилось, и в небе даже показалась луна.
