Брайони забралась под кровать, подползла и обняла Гарри, крепко прижав к себе.
— Ох, Гарри, она ушибла тебя, — ласкала она своего питомца.
Пес дрожал, как осиновый лист.
Брайони зарылась лицом в его шерсть и почувствовала, как брызнули слезы. Они оба — она и Гарри — страдали от душевных травм. Из коридора донеслись тяжелые шаги, кто-то остановился у двери.
— Никто не видел пса? И его хозяйку? Девушку с ярко-рыжими волосами?..
Джек. Это был Джек!
У Брайони сердце ушло в пятки.
— Кто, мы? — повторила свой вопрос та же старая леди.
Джек обдумал ситуацию и ласково, но твердо произнес.
— Пес напуган. Его обидели. Клянусь, это не я! Я не мог бы обидеть его. И девушку, которая с ним. Мне нужно найти ее. Я люблю ее. Я люблю их обоих.
Мертвая тишина. Брайони затаила дыхание. Гарри тоже затаил дыхание. И потом снова над одеялом поднялась сухонькая рука и показала вниз. Прямо туда, где прятались беглецы.
Джек вытаращил глаза. Потом, озадаченный, подошел к кровати.
— Брайони?
Он нагнулся и заглянул под кровать. Двумя секундами позже, Джек Морган уже был там и обнимал Брайони и Гарри с такой силой, будто собирался никогда больше не выпускать их.
Когда он чуть ослабил объятия, Брайони, наконец, смогла чихнуть.
Целоваться и чихать в одно и то же время — дело трудное, но не невозможное. Когда Брайони чихнула третий раз, Джек еще чуть-чуть ослабил объятия. И сделал это очень неохотно.
— Здесь клубы пыли, — едва улучила момент Брайони, чихая прямо в грудь Джека. — Надо пожаловаться, что уборщицы плохо работают.
— Не надо, — пробормотал Джек ей в волосы, снова крепче прижимая к себе. — По-моему, клубы пыли — это великолепно.
— Не скулите, — приказал голос с кровати. Скрипучий от возраста, раздражительный, но все еще полный юмора. — Я не позволяю пылесосить у меня под кроватью чаще одного раза в неделю. Меня это нервирует.
— Мы вас тоже нервируем? — спросил Джек, улыбаясь.
Он опять крепко обнял Брайони. Места под кроватью было явно недостаточно для троих, но им хватало.
— Кого, меня? — спросил тот же голос. — Нет. Я люблю компанию. Если вы станете надоедливыми, я пропущу между пружинами вязальную спицу.
Брайони поперхнулась, а Джек, широко улыбаясь, снова принялся ее целовать.
Некоторое время они не вылезали из-под кровати. Брайони решила, что пока еще не хочет выходить на люди, она обнимала Джека.
Кругом явно происходили чудеса. Сверху не доносилось ни звука. С любезным терпением три старушки ждали, когда влюбленные вылезут на свет Божий.
