Напряжение дня собрало свою дань. К тому моменту, когда сказка подходила к счастливому концу, и гадкую собаку Гарри извлекли из грязной лужи, и она вернулась в свою семью, Мадди, Джессика и Гарри крепко спали. Голос Брайони постепенно затихал и, наконец, замер.
Она встала. Джек тоже поднялся. Он стоял в нескольких сантиметрах от нее и улыбался.
— Спасибо, Брайони, — тихо проговорил он. — Вы сотворили чудо.
— Подождите радоваться, пока не увидите счет за пурпурную спальню.
Она посмотрела на Гарри, лежавшего на покрывале, прижавшись к Джессике. Одна рука Мадди лежала на Гарри, другая на Джессике.
— Вроде бы даже нечестно будить его, — пробормотала Брайони.
— Оставьте Гарри. Завтра утром я отвезу Мадди в школу и доставлю его к вам в коттедж.
И сам остолбенел от собственной ловкости. Какой замечательный предлог заехать!
— Я… Спасибо.
Брайони сделала шаг к двери. Шаг ближе к Джеку. Посмотрела на него. Они выключили верхний свет. Только маленький ночник над детской кроватью рассеивал по комнате приглушенное серебристое сияние.
Лицо Джека оставалось в тени. Совершенно потрясенное. Она взглянула на него, в глазах стоял немой вопрос.
Брайони застыла. Но только на мгновение, на какую-то долю секунды, когда его руки прижали ее к себе. Теплая волна прокатилась по всему телу.
Его рот коснулся ее губ.
Она издала звук, похожий на плач и на мольбу. Потом что-то случилось с ее мозгами — они отключились. Теперь она чувствовала только мужчину, который прижимал ее к себе, такого большого, такого сильного… Его рот — подвижный, требующий — хотел ее, пробовал, владел ею. Весь мир исчез. Она забыла обо всем. Ее пожирал огонь, разраставшийся с каждой секундой.
Милостивый Боже, она хотела этого мужчину! Руки вцепились в его спину. Рот раскрылся. Пусть он возьмет ее. Джек…
— Гав!
Впервые в жизни Гарри решил попробовать стать сторожевой собакой. Или попытаться, как собственник своей хозяйки, отстоять свою территорию. Не слезая с покрывала Мадди, он неуверенно гавкнул. Чуть извиняясь, но твердо заявляя о своих правах.
Заключенная в объятия Джека Брайони расхохоталась.
— Эй ты, сонная собака! Нет! Ты разбудишь Мадди.
Джек засмеялся и покачал головой, все еще крепко прижимая ее к себе.
— Это не страшно. Мадди теперь разбудит лишь землетрясение.
Потом он посмотрел на нее и, нехотя, опустил руки.
— Хотя Гарри прав. — В голосе его звучало смятение. — Это безумие. Вы обручены.
Действительно. Только почему она сама не вспомнила об этом?
