Когда в 13 ч пароходы были потоплены, флот лег на Севастополь, весь день 24 декабря и утром 25-го флот настойчиво сопровождался до крымских берегов «Breslau»>{77}. Наличие неприятельского крейсера все время держало командование в напряженном ожидании боевой встречи с «Goeben»[43].
Новых попыток закупорки Зунгулдака не предпринималось.
Разбор операции
Разбирая описанную выше операцию, мы в первую очередь должны отметить, что при удачном выполнении задуманного закупорка Зунгулдака могла в значительной степени затруднить приемку угля большими транспортами. Однако сама операция требовала серьезно продуманной организации и тщательной подготовки. Опыт порт-артурских заградительных операций японцев, из которых все три не достигли своей цели, настоятельно указывал на трудность таких предприятий и необходимость тщательной подготовки и предвидения всякого рода случайностей[44].
По-видимому, ясного представления о важности этих факторов в данном случае не было, так как все случившееся являлось живой иллюстрацией той растерянности, которая владела руководителями и исполнителями операции с момента ночной атаки «Олега» крейсером «Breslau» и до отказа от операции. Как атака «Breslau», так и его последующие действия совершенно расстроили сбитую наспех организацию, приведя командование к вынужденному отказу от операции, разрозненности поступков и потоплению пароходов.
Исследование самих обстоятельств этого эпизода не входит в нашу задачу, но поскольку они привели к срыву операции закупорки, необходимо отметить не только отсутствие прочно продуманного замысла, но и ряд элементарных тактических ошибок.
Совершенно очевидно, что в своем движении к месту операции через все море при тихоходности груженых пароходов командование должно было рассчитывать на возможность встречи в море неприятеля. Уже во время самого похода доказательством тому было неприятельское радиотелеграфирование.
Все это требовало тщательного плана, продуманной и гибкой организации. В данном случае на эти факторы не было обращено должного внимания и со стороны самого командования, и со стороны ответственных исполнителей.
На первое место необходимо поставить отсутствие разведки. Что самая идея предварительного изучения объекта операции была чужда ее авторам, видно хотя бы из того, что в разработанном плане операции при установлении заданий тем или иным участвующим частям допущен был целый ряд условностей и предположений. Так, например, задачей «Ростиславу» ставится уничтожение крупных батарей противника, «если таковые окажутся», а 6-му дивизиону — уничтожение подводных лодок, которые появились у турок только через полгода. В то же время полной неожиданностью оказалось наличие в Зунгулдаке четырех батарей. Совершенно ясно, что уничтожение их, хотя бы и мощной артиллерией «Ростислава», могло иметь место только в том случае, если бы последний знал точно их расположение. Последнее могла дать только заблаговременная разведка. Затем, ни из плана операции, ни из других материалов не видно расчетов того, где и как должны топиться пароходы. Опыт попыток заграждения Порт-Артура показал, что даже у самых испытанных и мужественных исполнителей в решительный момент могут сдать нервы, результатом чего являются поспешные решения и невыполнение намеченного. Между тем нигде не имеется указаний на то, что операции предшествовало предварительное изучение руководителями и участниками самой гавани, которое могло быть выполнено во время обходов побережья миноносцами.
