– О чем ты думаешь?
Славина рука словно бы жила самостоятельной жизнью. Я была в белых чулках, в белых туфельках на шпильке, белом нижнем белье с красивыми кружевами. Руки его освободили меня от белья и гладили мои ноги по внутренней стороне бедер. Я слегка расставила ноги, и Слава подтолкнул меня к дивану.
Я легла на диван и вытянулась. Он взял с журнального столика бутылку шампанского и посмотрел на меня:
– Открыть?
– Разве мы выпили недостаточно? – рассмеялась я и закинула ноги в туфлях на спинку дивана.
– Еще по бокальчику, а? Не повредит…
– Давай! – Я подумала, что бокал вина поможет мне расслабиться. Я не могла выбросить из головы Славины слова о том, что я не должна ничего от него скрывать.
Пробка ударила в потолок, тягучая пенистая струя полилась через край бокала. Слава рассмеялся и налил мне немного шампанского на живот.
– Я выпью, – улыбнулся он. – С тебя…
Он разлил шампанское в бокалы и протянул один мне.
– За нас! За нашу новую счастливую жизнь.
Я отпила несколько глотков. Слава сел рядом и провел рукой по моему животу. Одну ногу он положил на край дивана. Губы его скользили по моему телу, жадный рот втянул мой сосок, Слава начал слегка покусывать его. Я издала вздох-всхлип и задержала дыхание.
Я выгнулась… Его рука проникла внутрь, и я застонала, он наклонился и языком провел по моему животу, слизывая шампанское. Он вошел в меня, жаркие волны поднимались все выше и выше, захлестывая меня с головой… Я была опьяненной, ненасытной и требовательной женщиной. Мы неслись куда-то – в одном ритме, в едином движении…
Я с трудом удерживалась от крика, рвавшегося из горла. Наконец, наслаждение затопило меня, и я закричала…
Когда я пришла в себя, Слава лежал рядом, тесно прижавшись ко мне.
– Котенок, давай спать. Наша первая брачная ночь завтра продолжится.
Последующие дни были наполнены счастьем и одновременно – напряжением. Я думала, что тип, позвонивший мне, не оставит меня в покое, и эта мысль заставляла меня нервничать. Но иногда думала: не зря ли я себя накручиваю, нельзя заранее нагнетать обстановку. Он получил деньги и смылся. И я могу жить, как раньше… Если же я буду себя постоянно терзать – это бросится в глаза Славе, и он примется меня расспрашивать: что да как? А мне надо избежать такого поворота событий. Но если все-таки дело начнет развиваться по худшему сценарию, что мне тогда делать?
Ответа на этот вопрос я не знала.
Ко мне переехала Руся. Я изо всех сил старалась, чтобы девочка чувствовала себя, как в родном доме. Руся практически ничего не помнила из старой жизни. Один раз я попыталась расспросить ее о детстве, но лицо Руси заметно исказилось, и она надолго замолчала. Я верила: если Руся поймет, что для нее я сделаю все, что она захочет, возможно, когда-нибудь я смогу стать ей второй матерью. Я очень на это надеялась…
