Что же не так?
Кристиан резко вздыхает.
– Что ты со мной делаешь, – бормочет он с рвущим душу отчаянием и вдруг опускается на меня, вдавливает в матрас – одной рукой держит за подбородок, другой шарит по телу, мнет груди, гладит по животу, бедрам, тискает снизу. Он снова целует, раздвигает мне ноги коленом, вжимает меня в себя, и его желание рвется через одежду, его и мою. Мой вздох и стон глохнут под его губами, я таю в жаре его страсти. Где-то далеко тревожно звенят колокольчики, но я не желаю их слышать, потому что знаю: он хочет меня, нуждается во мне, не может без меня и это – его любимая форма общения со мной, его самовыражения. Забыв обо всем, отбросив осторожность, я целую его, зарываю пальцы в его волосы, сжимаю кулаки и впитываю его вкус и запах.
О, Кристиан, мой Кристиан…
Он вдруг поднимается, стаскивает меня с кровати, и я стою перед ним, растерянная и ошеломленная. Он расстегивает пуговицы у меня на шортах, падает на колени, стаскивает их и заодно трусы… Не успев опомниться, я снова на кровати, под ним, и он уже рвет «молнию» на брюках. Боже, он даже не раздевается, даже не снимает с меня майку. Никакого вступления – он вонзается в меня с ходу, и я вскрикиваю, скорее от удивления, чем от чего-то еще…
Я слышу хрипящее дыхание над ухом.
– Да, да, да… – Он замирает, приподнимается и вгоняет еще глубже, вышибая из меня стон.
– Ты нужна мне, – хрипит Кристиан. Он пробегает зубами по моему подбородку, по скуле, покусывает и посасывает, потом снова целует – без нежностей, требовательно и алчно. Я обхватываю его руками, обвиваю ногами, сжимаю и не отпускаю, словно хочу выдавить все, что тревожит его, не дает покою. Он начинает двигаться, как будто пытается вскарабкаться внутри меня. Снова и снова, выше и выше, отчаянно, безумно, подчиняясь древнему инстинкту. Захваченная заданным им сумасшедшим темпом, я отдаюсь ему полностью, без остатка. Что гонит его? Что тревожит? Вопросы остаются без ответа, потому что мысль не успевает за телом, которое уносится выше и выше на волне безумных ощущений, отвечая выпадом на выпад, ударом на удар. Я слышу натужное, шипящее, резкое дыхание и знаю – он забылся во мне. За стоном – вздох, за хрипом – вскрик. Это так эротично – его неутолимая жажда, его ненасытный голод. Я уступаю, отдаю, а он требует больше и больше. Как же я хочу этого – и для себя, и для него.
– Кончай со мной, – выдыхает он и поднимается, разрывая мои объятия. – Открой глаза. Мне нужно видеть тебя. – Это не просьба, но приказ, требующий беспрекословного подчинения. Мои глаза тут же открываются, и я вижу напряженное, разгоряченное лицо и горящие, голодные глаза. Его страсть, его любовь – как удар потока: плотина рушится, и я кончаю, откинув голову, содрогаясь в конвульсиях.
