— Теперь понятно, почему он был так шокирован, — заметил Алан.
— Мне очень жаль, — сказала Дороти. — Я знаю, что поступила эгоистично.
— Вот, значит, почему вы приехали в Орегон, — сказал Алан, — чтобы встретиться с вашим предполагаемым отцом?
— Да…
— Но к чему понадобилось делать из этого тайну? Не проще ли было рассказать все сразу нам… мне?
Дороти сдержала готовые политься с языка объяснения. Разве он поймет? Алан рос в полноценной семье, его растили и воспитывали отец и мать в атмосфере любви и взаимной поддержки. Как объяснить ему, что она с самого раннего детства, сколько помнит себя, мечтала не об игрушках, нарядах и забавах, а об отце? Мама отказывалась говорить с ней о нем, запрещала ей расспрашивать. И внезапно открыв, что у мифического отца есть имя, прочитав в дневнике матери об их встрече и любви, Дороти почувствовала себя настоящей героиней волшебной сказки!
Сначала она боялась наводить справки, опасаясь, что все окажется вздором, игрой воображения. Но разве могла она теперь отказаться от возможности разыскать давно потерянного отца? Дороти обзвонила несколько справочных, и тот факт, что человек по имени Эндрю Гибсон до сих пор проживает по адресу, указанному в письме мамы, быстро подтвердился.
С этого мгновения пути назад для нее уже не было. Дороти хотя и постоянно напоминала себе, что Эндрю не ответил на письмо и не захотел встретиться с мамой, все же не в силах была совсем оставить надежду и молилась каждую ночь, чтобы отец принял ее с любовью — молилась так, как никогда в жизни.
— Я не уверена, что смогу объяснить… — Она беспомощно замолчала.
— А вы попробуйте, — сказал Алан поощрительно.
Дороти глубоко вздохнула и подняла на него взгляд. В его синих глазах она прочла сочувствие и еще нечто, трудно определимое.
— Это так трудно. Я даже не…
— Извините, мистер Латимер…
Алан недовольно поморщился и повернулся к незаметно подошедшей медсестре.
— Как состояние мистера Гибсона?
— С ним все в порядке, — с улыбкой уверила она его. — Но врач советует ему остаться на ночь — на всякий случай.
— Это был сердечный приступ? — спросила Дороти.
— Нет, — ответила сестра. — Скорее нервный шок. Он хочет вас видеть.
Дороти широко раскрыла глаза, и ее сердце забилось гулко и часто.
— Меня? — робко произнесла она с пробудившейся в душе надеждой. Но сестра смотрела на Алана.
— Простите… но мистер Гибсон особенно подчеркнул, что желает поговорить с мистером Латимером наедине.
