Наверное, дальше откладывать поход бессмысленно, и нужно покорять мрачное ущелье. Но как?
И, едва возник этот вопрос, как издалека послышались голоса. Порой доносился оглушительный свист, а разнузданные вопли быстро приближались. А едва они начали что-то напоминать Елисею, как уже и сами скверные их обладатели показались из-за кустов. Да, это были старинные знакомцы — Смирнов, Колесник и Волк. И они ни капельки не стали лучше, а если только наоборот.
— О-го-го!! — Колесо даже покраснел, издавая очередной оглушительный возглас: — Кого мы видим! Во, братки, гляньте. Не зря заблудились, снова наш гринписовец!
— У него лошадь, — вставил дельное, как всегда, замечание Смирный.
— Ло-ошадь, — опасно протянул Волк. — Твоя?
Елисей отрицательно покачал головой. Он был абсолютно уверен, что эта троица ни за что не поймает столь осторожного ишачка.
Но вот Волк сложил тонкие губы в пучок, и причмокнул. И ишачок вдруг доверчиво пошел к Волку.
— Не надо! — взмолился Елисей. Ему стало страшно, и обидно за ишачка до слез. Ну, отчего тот не подошел к нему, Елисею, а доверился чудовищному живодеру?!
— Теперь нам нравится мучить твоих животных. Ты смешной, — пробасил Смирнов, чиркая неведомо как оказавшейся в руке зажигалкой.
— Это не мой! — воскликнул мальчик. — Да он ко мне даже не пошел, когда я звал!
— Это хорошо, — вкрадчиво улыбнулся Волк, — теперь ты не сможешь обвинить меня, что я покушаюсь на чужое, верно? А ну, взять этого!
И волчьи прихвостни с готовностью обступили лохматенького бедолагу.
— Смотрите, какая маленькая волосатая конина! — Колесо потрепал жертву по спинке. — Молодец, Смирный, идея на ура! Давайте подожжем скотину. — Колесник оскалился, и дернул животное за гриву, что было мочи.
Когда ишачок жалобно закричал, Елисей не выдержал. Мальчик метнулся вперед, и изо всех сил ударил Колесо головой в живот. Тот охнул и согнулся в три погибели, но досталось и Елисею: нешуточный тумак, и нечто, чувствительно сдавив, приподняло подростка.
Мальчик заметался в тисках, но позади раздался угрожающий бас Смирного:
— Будешь ерзать, на землю положу и сверху сяду.
Елисей решил, что его все равно не будут держать так постоянно, и вынужденно притих.
Волк с любопытством наблюдал, все еще не вмешиваясь. А тем временем с земли поднялся полный злобной решимости Колесник.
— Вот и все! — прошипел он, и облизнулся.
Мимоходом залепив Елисею увесистый подзатыльник, мучитель неторопливо обошел животное, словно прикидывая что-то. И вдруг, повинуясь очередному порыву, палач схватил злосчастного ишачка за хвост, и рванул что было сил. Будто тряпичный, хвост повис в руке у Колеса прямо с лоскутом серенькой шкурки.
