— Какого размера был самородок?
— Не очень большой, как морской камушек…
— Ваш разговор мог кто-нибудь слышать? Глафира задумалась, поправляя волосы.
— Мы спрятались… но, кажется, кто-то подходил к ящикам. Мелькнула тень, и Лариса быстро сунула золото обратно в карман. Тут погас свет. Началась паника, беготня… было уже не до разговоров. Изотов помог нам выбраться из туннеля. Потом, когда мы садились в автобус, выяснилось, что Бахмет пропал. Его искали… В общем, нам с Мельниковой больше поговорить не довелось.
— Вы вернулись в кишлак вместе с Ларисой?
— Да. В автобусе рядом сидели. Она заснула. В дом я ее втащила полусонную, уложила в постель. Сама долго не спала. Думала, куда Бахмет делся? О золоте решила поговорить с ней утром. Ворочалась, ворочалась, и все-таки усталость взяла свое…
— То есть вы уснули? Глафира виновато кивнула.
— Ага. Крепко, как на грех. А утром… Ларисы уже в комнате не было. Остальное вы знаете. Я хотела промолчать о золоте. Никто, кроме меня, его не видел. Неприятно, если обо мне будут говорить, что я придумываю всякую галиматью. Вы-то хоть верите?
Марат сразу поверил Глафире. Такое она бы сочинять не стала. Да и зачем?
— Спасибо вам, Глафира, — серьезно сказал он. — Вы правильно сделали, что все мне рассказали. Я постараюсь найти Ларису. Самородок мог послужить причиной ее исчезновения. Но больше никому ни слова. Обещаете?
— Обещаю… вот вам крест!
Господин «Багров» знал цену женским обещаниям, поэтому добавил для острастки:
— Мы не знаем, что случилось с Мельниковой. Ее могли убить…
— Из-за золота? — ахнула Глафира. Ее глаза стали большими, как два блюдца. — Вы думаете, что и меня…
— Вам лучше забыть о самородке, — зловеще прошептал Марат, оглядываясь на дверь. — Вы меня поняли?
— Господь милостивый! — запричитала Глафира, тоже невольно оглядываясь на дверь. — Спаси и помилуй! А я-то, дурочка, все на голуб-явана грешила… простофиля. Спасибо, что подсказали. Я теперь рот на замок закрою. Не сомневайтесь.
— Больше вы ничего подозрительного не заметили?
Администраторша долго и старательно пыталась вспомнить что-нибудь еще, но так и не смогла.
— Нет, — с сожалением призналась она. — Больше ничего не припоминаю.
Марат отказался от чая и завтрака, предложенных Глафирой. Ему хотелось побродить по окрестностям кишлака. Что он надеялся узнать? Мало ли… Вдруг повезет, и появится хоть какая-то зацепка.
Он шел между высокими каменными заборами, с удовольствием вдыхая прозрачный горный воздух. Бетра не было. Над домами поднимались дымы, блеяли овцы в загонах. Хозяйки растапливали печи, готовились варить еду на целый день.
