На станции поезд стоял недолго. Минут через пять двинулись дальше.
Едва под колесами прогремели последние стрелки, в вагоне опять поднялся шум. Если раньше мало кто верил в возможность почти голыми руками порвать толстую колючую проволоку, то теперь всем хотелось быть поближе к люку. Теснота мешала Самохиной и Людмиле Николаевне, которые трудились вдвоем.
— Товарищи, не напирайте! — властным голосом успокаивала пленных женщина-врач. — Чтобы бежать, нужна дисциплина. Слушать мою команду!..
Пока она наводила порядок, Мария Ильинична с матерью Наташи скрутили из полотенец и сорочек толстый жгут, прикрепили его к стенке вагона.
— Пора!
Первой вылезла Ольга Павловна, за ней по очереди должны были прыгать Самохина, Исаева и другие. Решившись, Пахомова уже не испытывала страха, только под сердцем волнующий холод. В уме неотвязно в такт перестуку колес толкалось одно слово о сыне: «Увижу, увижу, увижу…»
Ей помогли пролезть в люк. На прощанье врач сжала ее руку:
— Прощайте! Меня не ждите. Я останусь, пока не высажу всех.
Ольга Павловна ухватилась за канат и повисла над черной, как бездна землей.
Гремело железо внизу. Ветер трепал волосы и платье, сек лицо песком.
Несколько секунд женщина летела рядом с вагоном, постепенно сползая по канату. Когда канат кончился, она, оттолкнувшись от стенки, разжала пальцы. Земля с грохотом вырвалась из-под ног, смешалась со звездами, закружилась в неистовом вихре….
* * *
Сохранить в тайне от пастухов подготовку к побегу было невозможно, поэтому вечером Сережа рассказал им все: и про попытку Петра убить его, и про листовку, и про решение бежать. Рудису и Вилису он доверял вполне и кое в чем даже надеялся на их помощь.
— А бумага эта с обращением к народу где? — взволнованно спросил Рудис, выслушав Сережу.
— У меня в кармане.
— Покажи!
— Темно, ничего не увидишь. Завтра утром.
— У меня зажигалка. Я посвечу, а ты почитай.
Но тут вмешался Вилис.
— Разве можно с огнем на сене сидеть? По двору хозяева ходят, увидят, что у нас свет, знаешь, как попадет!
— Ну, хоть расскажи, что там написано, — попросил Рудис товарища.
Сережа вкратце передал им содержание листовки.
— Значит, фашистов все равно разобьют? — просиял Рудис.
— Конечно, какой разговор!
— Сейчас — «конечно». А помнишь, как ты испугался, что немцы Вязьму забрали! — толкнул Рудис Сергея локтем.
— Помню, — несколько смутился тот. — Да что я знаю!
Потом они снова заговорили о подготовке к побегу.
Когда Сергей сказал, что бежать собирается следующей же ночью, пастухи изумились.
