Хозяйка, бодрая, подвижная женщина в цветном переднике и войлочных туфлях, встретив гостей, зазвенела посудой и засуетилась у плиты. Однако мужчины ее остановили, отказавшись от обеда. Разговор все время велся на латышском языке. Илья чувствовал себя неудобно, как посторонний, которому нечего здесь делать. Он смущенно вертелся на стуле, с усиленным вниманием рассматривал на стенах фотографии и открытки. Так прошло с полчаса.
Наконец мужчины поднялись, собираясь куда-то уходить.
— Есть хочешь? — спросил Ян у Ильи.
— Нет. А что?
— Тогда жди нас.
Зирнис и хозяин дома, захватив с собой маленький чемоданчик, ушли.
Хозяйке, очевидно, хотелось поговорить с мальчиком, и, когда мужчины вышли, она обратилась к нему:
— Ту… мама нет? Да? О-о-о! — горестно покачала она головой.
Илья понял, что Зирнис уже рассказал о нем. Пытаясь выведать, куда отправились мужчины, Илья попробовал было расспрашивать. Но женщина только покачивала головой — она не понимала по-русски.
Вернулся Зирнис часа через три. Утомленный ожиданием и безделием, Илья в это время сидел во дворе в тени сарайчика, где стояла лошадь. Увидев Яна и Микелиса, он вскочил на ноги. Мужчины, вполголоса переговариваясь между собой, загадочно улыбались ему.
— Ну, пуйка[4], ждешь? — весело сказал Микелис.
Зирнис притворно спохватился:
— А я ведь, кажется, забыл ему сказать, зачем мы сюда с ним приехали!
— Кажется! — с горьким упреком воскликнул Илья. — Вы только смеетесь надо мной.
Зирнис заулыбался еще шире. По выражению его лица мальчик догадался, что сейчас услышит что-то очень интересное и важное для себя, и напряженно ждал.
Но вместо этого Ян спросил:
— Ты, небось, есть захотел?
— Меня уже кормили, — нетерпеливо ответил Илья.
— Сыт — это хорошо, — крестьянин бросил пустой чемоданчик на телегу, поднял упавшие вожжи и опустился на длинный обтесанный камень, на котором до этого сидел Илья. — Так. Да. Ну, что ли, как это начать… Одним словом, хочу твою мамку найти, для того приехали.
Электрическим током ударили эти слова в сердце мальчика, он побледнел и пролепетал, задыхаясь:
— Что? Маму?.. Ка… как же это! Где? Да говорите же!
— Тише, постой! Эй, Микелис, — обратился Зирнис к приятелю, увидев, что тот направляется в дом. — Ты там не очень!.. Пива — и все!
— Да говорите же! — опять воскликнул Илья, нетерпеливо дергая Зирниса за плечо.
— Так вот, я и говорю. Приехали мы твою мамку искать. Ходили сейчас с Микелисом к одному человеку и кое-что узнали. Живая она, в лагере для пленных находится. Это за городом. Завтра постараемся ее увидеть…
