Альера и я спрыгнули с лошадей, дождались княжеских слуг, передали животных им, присоединились к покупателям, и Виран спросил:
— Слушай, Уркварт, а чего мы сюда приперлись?
— Хочу на сам процесс торговли людьми посмотреть, и на краснокожих купцов взглянуть.
— Чего на рабов смотреть? Все равно денег нет, и слуги нам не скоро понадобятся. А большинство манкари, наверняка, в порту.
— Нет. Давай полчасика постоим, а потом в порт, а то я ведь кроме своего севера, Йонара, лицея и княжеского дворца, и не видел-то ничего.
— Ладно, как скажешь, только нет в продаже рабов ничего интересного.
По какой-то причине торги не начинались, видимо, продавцы ждали основных покупателей, краснокожих заокеанских торговцев. И спустя пятнадцать минут, наконец-то, они объявились. Пять человек, широкоплечие и высокие мужчины в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет, с длинными черными волосами, зачесанными назад, и сколотыми на затылке костяными белыми гребнями. Одеты они были в кожаные штаны и безрукавки, под которыми виднелись крашеные в цвет синей морской волны льняные рубахи. Из оружия торговцы имели при себе узкие мечи, чуть длиннее моего корта и покороче ирута. Лица и внешняя сторона рук у манкари, в самом деле, были красного цвета. Это для меня было удивительным, и я с интересом рассматривал заокеанцев. И видимо, с моей стороны это являлось бестактностью, поскольку один из купцов поймал мой взгляд, и попытался заставить меня отвернуться. Но я такую игру знал, был в ней сильнее и выдержал это маленькое испытание. А манкари, злобно пробурчав на своем языке какое-то ругательство, сплюнул на камень под ногами и сосредоточил все свое внимание на помосте.
— По-моему, он тебя оскорбил, — прошептал Альера.
— Начхать! — ответил я. — Будет реальное слово, ответит, а пока его нет, нам с тобой неприятности не нужны.
Тем временем началась продажа рабов. Аукционист дал команду крепким парням, стоящим рядом с помостом и они вывели первых людей, семь юношей, наших ровесников, в мягких кожаных наручниках и кандалах.
— Внимание, господа! — радостным тоном объявил мордастый аукционист. — Сегодня продается движимое имущество благородного господина Урака. И торги открываются его личными музыкантами и певцами, которые услаждали слух своего хозяина до самой его кончины, а теперь могут развлекать вас. А если вы останетесь недовольны музыкальными и певческими талантами этих прекрасных молодых мальчиков, то они окупят расходы на себя хорошим трудом в поле. Стартовая цена за всех пятнадцать иллиров.
