Тварь, ранее бывшая женщиной, прыгает за мной следом, а я, скорее инстинктивно, чем по велению разума, наплевав на брезгливость, перекатываюсь влево, и выставляю перед собой кинжал. Но мертвец начинает распадаться еще в полете, и туда, где я только что находился, падает уже окончательно мертвый мешок с костями, от которого отпадают куски плоти и отваливаются руки и ноги.
Тут же появился наемник, который взял свое копье и, оглядываясь по сторонам, остановился со мной рядом. Я встал и меня начало немного потряхивать, не столько от горячки боя, сколько от царящих вокруг запахов и вида гниющего мяса, словно грязный снег тающего под напором солнечных лучей, выглянувшего из-за туч вечернего светила.
— Благодарю за помощь, — сказал Кипа.
— Сочтемся, — ответил я. После этого, скинув свою замызганную мертвецкой плотью плащ-накидку, я остался в одной серого цвета армейской полевой униформе, которую носят в имперской пехоте, и спросил Кипу: — Ну, что, пойдем старосту из его убежища вынимать?
— Да, наверное, пора, — согласился он со мной.
Древком своего копья, наемник постучал в дверь добротного просторного пятистенка без окон, в котором жил староста.
— Кто!? — вопрос из-за двери пришел без промедления.
— Дед Пихто! — сказал я. — Открывай, новые хозяева прибыли.
— Какие-такие новые?
— Твоего прежнего барона убили, и теперь эти земли, временно, до указа герцога Мариена, за графом Торманом Сарана. Мы его люди. Отпирай дверь.
— А если не откроем?
— Красного петуха вам подпустим.
— Мертвяки рядом есть?
— Нет.
Дверь в дом открылась, и на пороге возникли три крепких молодца от двадцати пяти до тридцати лет в полушубках и с вилами в руках. За ними прорисовывалась седая голова мужика лет шестидесяти. Это оказался сам староста со своими сыновьями. Мы с ним пообщались на тему, кто теперь в окрестных землях хозяин, и деревенский глава ситуацию просек сразу. Ну, а потом, вместе с мужиками и наемниками, которых вызвали в деревню, мы искали остальных мертвяков, и нашли еще двоих. Долго с ними не возились, одного заколол Кипа, а другого мужики придавили бревнами, и пока оживший труп пытался выкарабкаться из-под завала, я ему глотку перехватил.
На этом, как таковое, мое первое столкновение с мертвецами и закончилось. Вечером, по очереди с Кипой, мы приняли баню, отмылись от мертвецкой грязи на нас, а крестьянки постирали нашу одежду. И уже глубокой ночью, расположившись у очага в доме старосты, мы слушали его рассказ о том, что призраков не видать, и все они, судя по всему, в поместье Пертака, откуда нет никаких известий.
