Уле ждал моего ответа, внимательно наблюдая за моим лицом. Он не изменился, все тот же мальчишка с мягкими волосами. Я даже не попыталась рассказать о том, что произошло между мной и Анной, только пожала плечами и через силу улыбнулась. На мое счастье, нас отвлекли однокурсники. Больше разговоров про Анну не будет, решила я, но Уле снова наклонился ко мне со словами:
— Я до сих пор считаю странным, что она стала художницей… Ведь ты этим занималась… у меня дома до сих пор есть твоя картина… мне она очень нравится… ты мне ее подарила, когда я был у вас в гостях… помнишь… там поле… и наклеенные фотографии цветов и коров… только фон прорисован… кажется, маслом… и еще фотографии людей вдалеке… за оградой… выглядит почти как пастбище, только с людьми… я вставил картину в рамку, потому что картон начал пузыриться… багетчик сказал, что картон был неудачный… Ты наверняка вспомнишь, если увидишь.
Я кивнула, хотя не помнила ни поля с цветами, ни коров, ни даже того, что парень был у нас в гостях. Зато нахлынувшие воспоминания внезапно перенесли меня в гостиную в Черрторпе. Была весна, Анна позвала меня, я вышла из кухни с мокрыми руками. Анна держала в руках письмо с голубой овальной эмблемой Художественной школы на конверте. Почту только что принесли, реклама и счета все еще лежали на коврике перед дверью.
— Я только что пришла, — сказала Анна.
Опустив голову и стоя в какой-то странной позе, она смотрела на письмо, не веря своим глазам. Мне показалось, что она сейчас упадет. Босые ноги Анны освещало солнце, с моих пальцев капала мыльная вода. Наконец она подняла глаза, и мы молча смотрели друг на друга целую вечность, не в силах поверить в происходящее — Анна поступила в Художественную школу с моими картинами, и только с моими. Мы так ничего и не сказали друг другу — ни тогда, ни позже…
Да и как сказать о таком? Как выразить то, что случилось? Чья в этом вина и кому предстояло раскаяться? Мне оставалось лишь признать — десять моих коллажей, моих тщательно обработанных фотографий, вырезок из газет и работ маслом, но с ее подписью на обороте оказались входным билетом в Художественную школу, позволив моей подруге стать одной из немногих избранных.
* * *
Анна всегда приглашала меня на ужин со своими родителями. Обычно мы выбирали какой-нибудь новый ресторан, в котором нам хотелось побывать. Сначала все собирались в баре поблизости, чтобы выпить чего-нибудь покрепче, — отец Анны говорил, что «традицию следует соблюдать».
