У злой собаки и хозяин недобрый.
Собака — друг человека, пока он ее хозяин.
Кентавр — это когда вкалываешь как лошадь, а получаешь за труд как человек.
Если говорящий попугай молчит, значит, он ученый.
Аристократ ведет свою родословную с той обезьяны, которая первой слезла с генеалогического древа.
А может, обезьяноподобные произошли от человекообразных?
Орлы стаями не летают.
Овца, оказавшаяся в одной яме с волком, не долго радуется справедливости.
Подбитый орел падает решкой.
Если бы осел не был таким упрямым, его бы давно заездили.
Козлов отпущения стригут заблудшие овцы.
Еще ни одной овце не удалось убедить волка быть выше сытости.
Младших братьев любят еще за то, что они не ведут себя как старшие.
Последнее слово обезьяны: «Вышла в люди. Не ждите!»
Обезьяна стала человеком, сменив мартышкин труд на сизифов.
Все смертные ведут свою родословную от обезьяны, и только избранные — от Адама и Евы.
Обезьяна уже встала на ноги, — когда же ты, человек, поднимешься с колен?
На первого человека обезьяны смотрели как на диссидента.
Обезьяна стала человеком, когда поняла, что на заработанное честным трудом не прожить.
Какая же овца не мечтает увидеть волка на жертвенном алтаре.
Когда стадо охраняет волк, заблудших овец меньше.
Перед волчьими законами все овцы равны.
О том, что у волков обеденный перерыв, овцы узнают первыми.
Волку плевать какое руно на овце.
Чтобы не искать козла отпущения, надо держать его на привязи.
Какой же волк не считает себя наставником заблудших овец?
Не так страшен волк, как заяц с волчьим аппетитом.
Бараны сами пойдут на бойню, если перед ней поставить новые ворота.
Баранов объединяет стадное чувство толпу, — стадное мышление.
Подопытные кролики предпочитают теорию практике.
Стоило вернуться к нашим баранам, как выяснилось, что наших больше.
Заблудшую овцу в стадо не загонишь.
То, что человеку дано, — это от Бога, то, что он хапает сам, — от обезьяны.
Получив от ворот поворот, бараны устремляются к новым воротам.
Одну правду о себе говорят только попугаи.
Кентавр — подтверждение истины:чтобы выйти в люди, надо вкалывать как лошадь.
Без кнута стадо сбивается в стаю.
Не так страшен лев, как шакалы.
Обезьяна — первое издание человека, дошедшее до наших дней.
Мамонты вымерли, потому что первыми поняли: так жить нельзя.
Верблюд оплевывает других, осел — самого себя.
Красная книга пишется кровью тех, в нее попал.
Когда обезьяна палкой, взятой в руки, ударила другую обезьяну, — родился человек.
