Я вошла, подумав, что не надо бежать вприпрыжку по бахроме красно-синего восточного ковра, который был привезен за день до празднования нашей серебряной свадьбы. Опередив Гевински и показав, кто здесь хозяин, не дожидаясь его приглашения сесть, я плюхнулась в старое кресло у стола.
— Я хотел бы выяснить у вас, миссис Мейерс только два вопроса. Вы легли спать в половине десятого или в десять?
— Около десяти.
— А проснулись в половине четвертого?
Если бы я устраивала обед, то за столом между нами поместились бы еще четверо. Не так уж и далеко.
— Да.
— Вы обычно чутко спали после развода?
Я прочитала достаточно много детективных романов, где совершенно невиновные люди попадали в очень неприятные ситуации только потому, что слишком много разговаривали с не сообразительным полицейским, хотя в конце они всегда оказывались оправданными. Но это был не роман — это была реальная жизнь. Будь начеку!
К какому бы заключению не пришел сейчас Гевински, через пару часов я буду знать фамилию адвоката, который попросит его начальника заставить Гевински заняться своим делом — поисками убийцы. Я убедила себя, что у меня есть все основания чувствовать себя уверенно. Против меня нет ничего по той простой причине, что я ничего не делала.
Между тем у меня пересохло в горле, и бешено заколотилось сердце, когда Гевински спросил:
— Хорошо ли вы спали?
— Я уверена, что заснула в десять. Я не знаю, почему проснулась.
— Понимаю. И вы ничего не слышали, когда проснулись. Еще вопрос: только вы легли спать, как ваш бывший муж — хорошо, почти бывший муж — появляется в доме?
У меня в голове было несколько вариантов ответа, но я промолчала.
— Вы уверены, что сигнализация была включена?
— Абсолютно.
— А почему же вы тогда не услышали ее?
— Ричи знал код.
— Вы не меняли его после его ухода?
— Нет.
Он посмотрел вверх на потолок, потом вниз на свое отражение на столе.
— Между прочим, — небрежно бросил он, — ребята из лаборатории сразу определили ваши отпечатки пальцев на ноже.
Он посмотрел мне прямо в глаза, стараясь, однако, скрыть напряжение.
— Я уже объяснила это вам ночью.
— Хорошо. Может, кто-нибудь уговаривал вас вытащить нож из тела — из тела пострадавшего близкого вам человека, — он особенно подчеркнул слово «уговаривал». — Это сделали вы, миссис Мейерс. Вот в чем проблема. Но есть и еще одна.
— Какая?
— Ваш договор о разделе имущества.
— А что с нашим договором?
— Как утверждает, мисс Джессика Стивенсон, вы с мистером Мейерсом собирались подписать этот договор в ближайшие выходные. Верно? Она клянется — и мы сможем проверить это, если необходимо, — что вы и ваш почти бывший муж устно договорились, Что он не изменит своего завещания после того, как вы подпишите договор. Так? Вам дали это слово, потому что он хотел в своем завещании поступить со своими сыновьями по-разному, так как с одним из них… — здесь он вытащил блокнот и просмотрел свои записи, — с Александром у него были сложные взаимоотношения. А вы хотели, чтобы мистер Мейерс поступил бы с Александром и Бенджамином одинаково. Переговоры между вашими адвокатами заставили мистера Мейерса согласиться на то, что оба сына получат равные доли наследства, которым они могли воспользоваться только через один и тот же трастовый фонд. В этом случае вы согласились не претендовать на его имущество, даже не дожидаясь окончания бракоразводного процесса. Верно?
