Официанты начали убирать со столиков.
— Предполагается, что теперь мы должны перейти в танцевальный зал, — сказал Джерико.
Эмилия взяла свою маленькую бархатную сумочку, лежавшую возле тарелки. Ее расшитый бусинами узор повторял рисунок гагатовой бахромы, обрамляющей низкий вырез, которая покачивалась на груди при каждом движении.
Он поднялся и отодвинул для нее стул. Вставая, Эмилия прижала ладонь к груди, придерживая лиф.
— Надеюсь, ты не из тех мужчин, кто любит танцевать? — заметила она, когда они вошли в бальный зал под аркой из серебристых и голубых шаров. Длинные гирлянды прозрачной темно-синей органзы, переплетенные с нитями голубых огоньков, украшали высокий потолок. Ларс и Лейси танцевали, затмевая всех своим блеском и притягивая взоры присутствующих.
— Я не люблю сами танцы, — ответил Джерико, тоже не сводя глаз с Лейси и Ларса. — Слишком много показухи.
— Мы могли бы улизнуть, — нерешительно предложила она.
Джерико принял предложение с радостью.
— Ты уверена, что не против? Не многие женщины так легко отказались бы потанцевать, особенно когда они соответственно одеты. — Его взгляд скользнул по ее смелому вырезу.
— А я не такая, как многие, — пошутила Эмилия, а у самой пересохло во рту от волнения.
— Я вижу, — сказал он, беря девушку за руку. — Идем разыщем шофера, и поедем кататься по городу, и…
— …пить шампанское, и любоваться огнями, и… и… — Она запнулась.
— …и веселиться, как дети! — закончил он. В его глазах читалось откровенное желание.
В лимузине было прохладно, и она дрожала под бархатной накидкой, готовая скорее выпить горячего шоколаду, чем бокал шампанского, который Джерико протянул ей (Ларс распорядился, чтобы бар автомобиля был заполнен всевозможными напитками). Наконец-то они одни!
Он привлек ее к себе, и его рука медленно заскользила по ее бедру.
— Несмотря на твои заверения, — сказал Джерико, — некоторые мужчины все-таки умеют действовать не спеша.
— Лучшие мужчины, — прошептала она, отставив бокал после одного глотка.
Он погладил обнаженные руки Эмилии, потом переплел ее пальцы со своими и поднес их ко рту.
От наплыва чувств она перестала дышать, ожидая прикосновения губ Джерико, предвкушая их сладость. Но тут вдруг внезапно заскрипели тормоза, и лимузин накренился. Эмилию бросило на Джерико — почти так, как она и мечтала: грудь с силой прижалась к его ладоням. Машина заскользила боком по дороге, пугающе неуправляемая, и с приглушенным звуком «бамс» врезалась во что-то большое. Руки Джерико крепко держали ее, когда они покатились по наклонной, ударяясь лодыжками, лбами, коленями, пока не приземлились наконец на полу.
