– Уй, больно же, – завыл парень.
– Сам виноват. Послушался бы сразу Грека и было бы не больно, – сказал на это Ваняшин. – Да, Сан Саныч? – весело подмигнул он Греку.
Тот кивнул, соглашаясь.
– Ваша правда, товарищ лейтенант, – сказал Грек Ваняшину и тут же обратился к водителю: – Ты лучше не дергайся. И запомни, Леша Ваняшин, у нас мент крутой. Особенно с такими ребятами, как ты.
Входя в подъезд, оперативники пустили водителя впереди себя.
– Значит так, – сказал ему Федор. – Сейчас подходим к двери. Я позвоню, а ты поставишь свой объектив к глазку, чтоб Волочко тебя хорошенько разглядел.
– И смотри, не вздумай какой-нибудь финт выкинуть, – предупредил Грек. – Тогда я тебе руки, ноги переломаю. Понял?
– Понял, – угрюмо ответил парень, топая по ступенькам и проклиная себя, что ввязался в эту историю. Он понимал, что операм нужен Волочко. Только вот сам Волочко, когда узнает, кто его заложил, ни за что не простит предательства и выгонит его с работы.
Остановившись возле двери, обитой лакированной рейкой, Федор прислушался, но ничего не сумел расслышать. Точно Волочко с девушкой замерли там, в ожидании прихода оперативников. И тогда Федор пару раз нажал на кнопку звонка, а Ваняшин, схватив водителя за ворот пиджака, придвинул его голову к дверному глазку. Сам при этом вместе с Греком, отодвинулся в сторону.
Звонить пришлось еще несколько раз, прежде чем опера услышали осторожные, крадущиеся шаги. Вот они ближе, ближе. Вот замерли возле самой двери.
Теперь Федор не сомневался, Волочко стоял и пялился в глазок, не торопясь открывать дверь. И только разглядев, что за дверью стоит его водитель, защелкал замками.
Интимный покой председателя общества автомобилистов надежно защищали два замка повышенной секретности, и Туманов нисколько не сомневался в том, что если бы не водитель, им самим не справиться бы с ними.
Отперев один, а потом и другой замок, Волочко открыл дверь и от растерянности ахнул. Простыня, которой он обернулся, скользнула с его вспотевшего тела, поползла вниз и упала на пол.
– Вы? – оторопело выдавил он из себя. Ведь только что он видел перед дверью лицо своего водителя. Теперь же на том самом месте уже стоял майор и с ним высокий молодой лейтенант и усач.
Федор улыбнулся.
– Вижу, вы не рады нашей встрече, – сказал он весело. – А я вот напротив. Очень даже рад. Только и думал о том, как нам повидаться.
С бледным лицом Волочко рванул дверь, попытавшись ее закрыть, но стоящий с боку Грек, успел подставить ногу, которую председатель прищемил ему, навалившись на дверь всей массой своего стокилограммового тела.
