- Вот! Вот человек, который достиг того, о чем другие могут лишь мечтать! Он создал не только оркестр, но и нас, публику! Разве это не восхитительно?
- Да, - согласился я, будучи покладистым по натуре.
- Порой мне кажется, что он должен дирижировать лицом к публике, ведь мы в известном смысле - тоже его музыканты.
- Меня, пожалуйста, увольте! - сказал я. - Как это ни печально, но в моей голове весьма смутные представления о музыке. Эта программа, например, мне кажется просто ужасной. Впрочем, я наверняка заблуждаюсь...
Сеньора Джонатан глянула на меня осуждающе и тут же отвернулась, но ее природная любезность взяла верх, и мне пришлось выслушать пространные объяснения.
- В эту программу включены настоящие шедевры, и она, между прочим, составлена по письмам его почитателей. Разве вы не знаете, что сегодня у Маэстро серебряная свадьба с музыкой? А то, что оркестру исполняется пять лет? Взгляните в программу, там на обороте очень тонкая статья профессора Паласина.
Я прочитал статью профессора Паласина в антракте, после Мендельсона и Штрауса, вызвавших бурные овации в честь Маэстро. Прогуливаясь по фойе, я несколько раз задался вопросом: заслуживает ли исполнение обеих вещей такого прилива восторженных чувств и почему сегодня так неистовствует публика, которая вообще, по моим наблюдениям, не отличается особым великодушием? Но каждый юбилей - это ворота, распахнутые для человеческой глупости, и сегодня приверженцы Маэстро совсем потеряли над собой власть. В баре я столкнулся с доктором Эпифанией и его семейством - пришлось потерять на них несколько минут. Дочери Эпифании - раскрасневшиеся, возбужденные окружили меня и наперебой закудахтали (они вообще походили на пернатых разной породы). Мендельсон был просто божественный, не музыка, а бархат, тончайший шелк, и в каждой ноте - неземной романтизм. Ноктюрн? Ноктюрн можно слушать до конца жизни, а скерцо - оно сыграно руками феи. Бебе больше понравился Штраус - в нем настоящая сила, это истинно немецкий Дон-Жуан, а от тромбонов и валторн у нее бегали мурашки по телу - я почему-то воспринял эти слова в их буквальном смысле. Доктор, снисходительно улыбаясь, смотрел на дочерей.
- Ах, молодежь, молодежь! Сразу видно, что вы не слышали Рислера2 и не знаете, как дирижировал фон Бюлов...3 То было время!Девушки рассердились. Росарио сказала, что нынешние оркестры куда лучше, чем пятьдесят лет тому назад, а Беба решительно пресекла попытку отца усомниться в исключительных способностях Маэстро.- Разумеется, разумеется, - согласился доктор Эпи-фания. - Я и сам так считаю, что сегодня он гениален. Сколько огня, какой подъем! Мне давно не случалось так хлопать... Вот полюбуйтесь!
