Миссис Пью отключила звук, вернулась ко мне и сказала:
— Так, и что там? Говори, девочка!
— Папа спрашивает: ВАМ НИЧЕГО НЕ НУЖНО?
— А! — сказала она. — Только кричать-то зачем? Очень любезно с его стороны. Скажи ему, пожалуйста, что у меня все в порядке: запасов в кладовке хватит на прокорм целой армии.
— Хорошо, — сказала я и повернулась к двери.
— Подождите-ка, барышня! Ты не видела Оскара?
— Что?
— Ты не видела Оскара?
— Нет.
— Вчера вечером он не пришел на кормежку, — сказала миссис Пью. — На него это не похоже. Обычно-то дождик только капнул — и его силком из дому не выставишь. Прячется где-нибудь и сидит. Если вдруг увидишь его — скажи мне, ладно?
Я пошла к калитке, ноги дрожали. Обернулась, чтобы попрощаться, и застыла. Миссис Пью пыталась утереть платком глаза, но голова у нее тряслась так, что ничего не выходило. Она сказала:
— Всё не идет из головы: а вдруг с ним что-то стряслось?
Я посмотрела под ноги. Сказала:
— Мне пора.
Папа стоял на заборе возле пристройки и счищал с нее снег.
— У миссис Пью хватит запасов на прокорм целой армии, — заорала я, — но у нее Оскар пропал! Можно с тобой поговорить?
— Ты что, не видишь, что я занят?
— Вижу.
— Потом!
Но когда он расчистил крышу, он начал разгребать снег, а потом колоть дрова, а потом читать газету, одновременно слушая прогноз погоды и варя ужин. Я играла в саду. Я слепила из снега кота, человека и собаку, а потом день почти закончился. За ужином папа был занят одним — он ел, и тогда я отложила вилку и нож и сказала:
— Папа, мне нужно тебе кое-что сказать. — Подождала ответа, но не дождалась и продолжила: — В воскресенье я сотворила снег в Красе Земель.
Я сказала:
— Я хотела, чтобы пошел снег.
Папа двигал челюстями. Я видела, как ходят мускулы. Видимо, притворялся, что ему все равно.
Я сказала:
— Папа, я сотворила снег в Красе Земель, и потом пошел настоящий снег. Это было чудо! И оно случилось дважды, как я и хотела. Только пока никому не говори, потому что они могут напугаться, я сама-то только что об этом узнала.
Папа посмотрел на меня — кажется, он никогда еще не смотрел на меня так долго. А потом он засмеялся. Смеялся и смеялся. А отсмеявшись, сказал:
— Ну ты даешь. Так вот, значит, к чему все эти разговоры про чудеса?
— Да, — сказала я, надеясь, что смеется он, потому что очень удивился. — Я все хотела тебе сказать. А потом я сотворила второе чудо, ну, чтобы испытать, — и все получилось! Хотя ты сказал, что снега не будет. Потому что я верю!
