– Откуда ты знаешь?
– Холт с Сюзанной проболтались.
«Все еще напряжена, – отметил Найт. – Но не сбежала».
– Видел их до отъезда.
Меган немного расслабилась. Успокаивало обсуждение беспокоящего вопроса с кем-то еще, кто на маленький шаг отстоял вне семейства.
– Не понимаю, как они уговорили меня. Я только успела открыть рот.
– Первая ошибка.
Меган раздраженно выдохнула:
– Пришлось закричать, чтобы быть услышанной. Не знаю, почему Калхоуны называют это встречей, когда только тем и занимаются, что напористо спорят.
Мег наморщила лоб:
– А когда прекращают ругаться, вдруг понимаешь, что уже втянута в дело. И если пытаешься отстраниться, тут же обнаруживаешь, что они сплотились в твердую непробиваемую стену.
– Понимаю, что ты имеешь в виду. До сих пор сомневаюсь, моя ли это идея: войти в бизнес с Холтом. Калхоуны собрались, все обсудили, проголосовали и одобрили. Следующее, что я осознал – что подписываю необходимые бумаги.
«Забавно», – подумала Меган, изучая суровый профиль.
– Ты не похож на человека, которого можно легко уговорить на что-то.
– То же самое я мог бы сказать о тебе.
Мег мгновение взвешивала его слова.
– Ты прав. Занимательная книга. С нетерпением жду возможности заняться ею.
– Надеюсь, не планируешь потратить на записи все свободное время.
Найт поиграл кончиками разлетающихся волос. «Нет, не рыжий, – решил он. – Золото с огненными сполохами».
– Потому что намерен сам занять каждую минутку.
Меган осторожно отодвинулась:
– Я уже объяснила, что не заинтересована.
– Раз так волнуешься, значит, интерес все же присутствует.
Найт обхватил ее подбородок и повернул лицом к себе.
– Полагаю, ты пережила тяжелые времена, и теперь все мужчины представляются тебе толпой ублюдков, наподобие того, кто ранил тебя. Именно поэтому я буду очень терпеливым.
Ярость вспыхнула в ее глазах:
– Не говори мне, что я пережила и какие выводы сделала. Не нуждаюсь ни в твоем понимании, ни в твоем терпении.
– Отлично.
Найт напал на ее рот, терпения не было и в помине. Мужские губы – требовательные, настойчивые, неотразимые – завоевали ее прежде, чем Меган сумела вдохнуть и возмутиться.
Едва пламенеющие угольки, тлеющие в душе с первого поцелуя, полыхнули безрассудным огнем. Она хотела – просто жаждала – снова окунуться в кипящий жар, в шаровую молнию страсти. Ненавидя собственную слабость, позволила себе загореться.
«Я доказал свою правоту», – подумал Натаниэль, отрываясь от восхитительного рта и припадая к колотящемуся пульсу на шее. Доказал и попал в сети неодолимой потребности в этой женщине. Потребности, которой придется подождать удовлетворения, потому что она совсем не готова. И потому что все стало важным – Меган стала важной – в большей степени, чем он ожидал.
