Катер вилял между могучими скалами. Вот она — Норвегия фьордов. Теперь я понимаю старину Грига. Эти каменные арабески по берегам — готовая музыка. Остается только записать ее.
А потом был веселый яркий Берген-столица фьордов, как значится он в рекламных проспектах. Мы расстались с Райдером на пристани как старые друзья, пообещав писать друг другу.
К вечеру отъехал на 75 километров от Бергена. Снова проблема с местом для палатки — от дороги невозможно ступить в лес. Места курортные — все вокруг чье-то, все перегорожено. Пора привыкнуть: здесь нет ничьей земли, оттого и цветет все вокруг.
Пришлось совершить прогулочку в десять километров, пока не нашел удобную неогороженную полянку. Здесь и остановился.
Первая машина с утра — роскошный «фиат». Водитель, итальянский бизнесмен, страшно обрадовался, что я тоже иностранец в этой стране. Оказывается, чужбина сближает. Он ехал в Осло, и я решил — так тому и быть.
— Мне очень нравится ваш президент — признался Марио, — он очень умный человек, потому что мой ровесник. Наше поколение очень умное.
Аргумент неоспоримый. Вообще Марио оказался неисправимым оптимистом.
— Попомни мое слово, — прорицал он, — не более чем через пять лет ваш рубль будет конвертироваться. Мы, европейские бизнесмены, просто не позволим, чтобы такой гигантский рынок существовал в вакууме. Это же какая прорва финансов вращается безо всякого смысла!
Дорога шла по берегу гигантского фьорда Харденгер, километров на двести врезавшегося в материк. В одном месте пришлось пересечь его на пароме, потом снова подъем на перевал, снова туннели. После перевала начался совершенно фантастический ландшафт, чем-то напоминающий лунный — рыжее плато с причудливыми зелеными камнями. Совсем рядом сверкали ледники, играли на солнце бьющие отовсюду ручьи и речушки. Интересно, а кто-нибудь считал, сколько в этой стране водопадов?
В Осло я решил провести один день, так сказать, цивилизованно. Устроился в студенческую гостиницу, чтобы отмыться и отоспаться. В комнате шесть человек, компания подобралась интернациональная — два француза, американец, австралиец, немец и я.
К вечеру отправился на трассу. Пора домой.
Дождь усиливался, однако с машинами везло: третья машина шла через Копенгаген. Даже неинтересно стало.
Водитель — молодой фермер из Гамбурга по имени Энрик. Когда он сказал, что из Германии, я ради хохмы спросил: «Восточной или Западной?», хотя по марке машины все было понятно. Однако ответил он с достоинством: «Из Северной».
