Девушкам повезло – они еще красят глаза и губы, делают маникюр и ходят к косметологу.
Какому именно человеку вы боитесь не понравиться?
Кто и что говорил вам что-либо о вашем теле?
Кто и что говорил что-либо о телах других людей?
Чье тело не нравится вам?
Чье тело вам нравится?
Какое тело вы хотели бы иметь?
Похоже ли ваше тело на ваш идеал?
А теперь возвращайтесь к началу и пройдите по всем упражнениям и вопросам еще раз.
И без дураков, не ленитесь, а то так и будете бояться того человека, ну, который придет.
С телами более или менее понятно.
Теперь поговорим о нас самих.
Почему же мы себя не любим?
Ну, легче ответить на вопрос: почему не всегда у нас лето или почему не всегда светит солнце.
Себя любить вообще очень сложно, практически невозможно. Мы постоянно себя сравниваем с другими, и сравнение обычно не в нашу пользу.
Вспомните школу.
Первый класс, первые уроки, и уже учитель открывает рот и говорит: «А вот эти буквы кривые, а вот эта цифра неправильная». И ставит жирный красный кол.
Типа оценки знаний – один балл.
В моем школьном детстве была такая учительница по физике. Она была садисткой, сейчас я понимаю это.
Садистка – это не та, которая любит работать в саду и сажать цветочки. Это та, которая любит причинять боль другому человеку и наблюдать, как он страдает.
Это страдание возбуждает садистку. Ее глаза загораются, ноздри раздуваются, она дышит полной грудью, начинает притопывать и прихлопывать, голос звенит – у нее прилив энергии. Она счастлива.
Входя в класс, она устремлялась к доске и на ходу сообщала тему урока.
Не здоровалась. Не смотрела на нас.
Затем следовало быстрое объяснение новой темы спиной к классу, затем начиналась кульминация урока – фронтальный опрос.
Она задавала вопрос из предыдущего урока и поднимала учеников одного за другим.
Мои товарищи мычали и блеяли, потому что от страха теряли дар речи, а наша валькирия продолжала указывать пальцем на очередную жертву: ты, ты, ты…
Доходило до того, что столбами стоял весь класс.
Бедняги, те, до кого еще не дошла очередь, не догадывались даже заглянуть в учебник, чтобы ответить на ее вопрос. Все были парализованы.
Заканчивалась экзекуция тем, что из 30 человек хоть один, но выходил из ступора и отвечал на вопрос. Остальные получали оценку «два».
В классном журнале столбиком могли появиться 25–27 двоек. Она называла это «принципиальностью».
Позднее я видела такие же лица, как у нас, в фильмах про войну, когда фашисты выбирали из строя пленных группу к расстрелу. Ты, ты, ты и ты… очень похоже.
